Литвиненко Владимир Аркадьевич

Я – Литвиненко Владимир Аркадьевич, кандидат философских наук, доцент кафедры истории, философии и культурологии МГГУ им. М.А.Шолохова.

В последнее время очень много споров возникло вокруг фильма «Советская История»1. Сначала он был показан на Западе, теперь активно переводится на русский язык.

По этому поводу выходили книги, статьи, монографии. Однако далеко не все вопросы, которые следовало бы обсудить в связи с выходом в свет данного фильма, попали в поле зрения общественности, и хотелось бы уделить некоторые внимание этим вопросам.

Если говорить об общей характеристике фильма, который подается, как научный и документальный, то вывод здесь однозначный: ни научности, ни документальности там нет вообще. Обычная агитка в лучших традициях доктора Йозефа Геббельса. Но все-таки нацисты – нужно отдать им должное – работали тоньше и умнее.

Что-то случилось с их западными последователями сегодня: разучились.

Однако все огрехи, явные фальсификации и подтасовки уже более-менее проанализированы. И мне хотелось бы заострить внимание на не столь явных вопросах.

Ну, например…

Призрак ходит по Европе и по миру: призрак нового, неведомого доселе глобофашизма. Каковы причины и предпосылки возрождения фашизма/нацизма в Европе и на Западе вообще?

Видео, часть 2

Достаточно интересный вопрос: предпосылки и причины возрождения нацизма.

Ну, во-первых, фашизм не возрождается, потому что он никуда не девался. Он никуда не исчезал: в 1945 году был разгромлен Третий рейх как юридическая составляющая нацистской идеологии. Были разгромлены германский вермахт и войска СС как силовая составляющая нацистской идеологии. Но сама идеология никуда не исчезла.

Идея фашизма продолжала жить и развиваться, так как она не является чем-то исключительно германским. Просто Германия стала активным проводником этих идей. Сама идея, сама идеология родилась гораздо раньше, чем возник термин «фашизм». Это – тот случай, когда идеология рождается раньше термина, которым ее называют.

Фашизм к нам пришел из Италии, и собственно фашистского в нём – в том понимании, которое мы сегодня вкладываем в этот термин, в это понятие – в нём не было. В переводе с итальянского «fascismo» – это просто «союз». Просто к власти в 1922 году пришла не партия, а союз партий. Поэтому – и термин «fascismo».

Другое дело, что итальянский вариант фашизма по своим людоедским параметрам мало чем отличался от гитлеровского варианта. Но это – не та модель, о которой мы сегодня говорим. Ведь фашизм громогласно обвиняли в зверствах, но зверства являются частью культуры Европы, как таковой. Ведь очень долгое время массовые казни были основным развлечением городского населения, и эта культура была доведена до совершенства.

В России этого не было никогда. Казни, конечно, были, они были массовыми – но это была печальная необходимость, к которой не так уж часто прибегали. Хотя нас обвиняют в обратном: Иван Грозный считается кровавым людоедом – он казнил аж целых три с половиной тысячи человек, многие говорят – больше. Но до британской королевы2, которая правила с ним в одно время, ему далеко: одной титулованной знати было ею обезглавлено и повешено девяносто тысяч!

Я уж не говорю про Варфоломеевскую ночь3, я уж не говорю про тридцатилетнюю войну4, про Вандею5 – много можно чего вспомнить. Но дело не в этом.

Дело в том, что действительно нацистская идеология родилась в начале XIX века во Франции6, первые фашистские организации возникли в начале XX века в Англии7, и только потом эта идея была внедрена в сознание германского народа, соответствующим образом модифицированная. Немцы её восприняли. Им нужно было подняться с колен, они были унижены Версальским миром, они готовы были ухватиться за любую идеологию, которая позволяла им это сделать.

Причин можно анализировать много, но сейчас вопрос не в этом. Главный вопрос в том, что нацистская идеология действительно никуда не делась.

Если внимательно присмотреться к ходу Нюрнбергского процесса и серии последовавших за ним процессов – ну, в частности, для примера можно взять двенадцать «нюрнбергских процессов»8, которые были проведены в американской зоне оккупации: союзники договорились, что каждая из стран-победительниц имеет право в своей зоне оккупации проводить свои судебные процессы над военными преступниками, помимо основного.

В американской зоне оккупации было проведено 12 таких процессов. Если проанализировать каждый из этих процессов, то очень четко выявляется общая тенденция:

1. Вместо реального осуждения преступлений против человечности – уничтожение наиболее одиозных представителей режима, преступления которых скрыть было просто невозможно.

2. Уничтожение второстепенных исполнителей, которые слишком много знали.

3. Выведение из-под удара представителей истинной элиты Третьего рейха с последующим инкорпорированием в элиту Запада.

В качестве примера можно привести приговор по делу «Соединенные Штаты Америки против Эрнста фон Вайцзеккера»9. Данный процесс слушался в период с 15 января 1947 г. по 11 апреля 1949 г. Это был процесс над высшими функционерами и руководителями различных министерств и ведомств фашистской Германии. По нему проходил 21 обвиняемый.

Итак, позволю себе зачитать.

Вайцзеккер, Эрнст фон, статс-секретарь МИДа, руководитель политического отдела МИДа, посол Германии при папском дворе в Ватикане, бригадефюрер СС. 5 лет тюремного заключения. Освобожден досрочно.

Штеенграхт фон Мойланд, Густав Адольф, статс-секретарь внешнеполитического управления МИДа, начальник протокольного отдела МИДа, член личного штаба и главный адъютант рейхсминистра иностранных дел фон Риббентропа в ранге посланника первого класса. 5 лет тюремного заключения, освобожден досрочно.

Кеплер, Вильгельм Карл, статс-секретарь по особым поручениям МИДа, предприниматель, член правления различных компаний, уполномоченный по экономической политике НСДАП с 1932 года, уполномоченный Гитлера по вопросам экономики с июля 1933 года, личный секретарь Геринга10 и одновременно руководитель отдела планирования в управлении 4-летнего плана11, обергруппенфюрер СС. 10 лет тюремного заключения, впоследствии срок снижен до 5 лет и 9 месяцев тюрьмы, освобожден 01.02.1951 года.

И так – по каждому. Зачитывать список будет слишком долго, но никого из них нет в чине ниже группенфюрера СС12 – то есть генерал-майора войск СС (здесь – оговорка эксперта: Группенфюрер – нем. Gruppenführer – одно из высших званий в СС и СА, с 1933 года соответствовало званию генерал-лейтенанта; бригадефюрер – нем. Brigadeführer – специальное звание высших должностных лиц СС и СА, которое соответствовало званию генерал-майора Ваффен-СС – прим. ред.), а это немалый чин, и просто так он не давался. Во-вторых, несмотря на внушительные сроки – а некоторые из них получали по 20 лет тюрьмы – никто из них реально больше года не просидел.

Возникает вопрос: зачем было инкорпорировать элиту Третьего рейха в европейские институты, в том числе, вполне легальные, хотя и не всегда прямо афишировавшие свою деятельность? Ведь элита – любая элита! – является носителем культурного ядра того проекта, который она проводила в жизнь. Говоря «элита», я не имею в виду высшее руководство Третьего рейха – это были исполнители. Они пришли к власти, потому что им это позволили. Кто позволил? Вот эта самая элита и позволила.

Можно привести массу документов, все это опубликовано, все есть в открытой печати, поэтому не имеет смысла тратить на это дополнительное время. Для чего потребовалось Западу сохранять культурное ядро нацистского проекта – или всё это досужие выдумки? Увы, нет. И то, что это далеко не выдумки, нам наглядно показывает выход данного фильма («The Soviet Story» – прим. стеногр.) в свет. Ярчайшее подтверждение – более яркого, по-моему, и не надо. Хотя, и других проявлений хватает – таких, как марши ветеранов войск СС, увековечение памяти офицеров СС на Украине, в Прибалтике. Ещё свидетельство – уничтожение памятников советским воинам – памятников, якобы символизирующих «темное прошлое», оккупацию, и так далее.

Почему ведётся такая оголтелая пропаганда? С одной стороны – возвеличивание нацизма, с другой стороны – уничтожение памятников и памяти о Красной Армии? Да потому, что Красная Армия была единственной силой, которая реально могла воевать с фашизмом. А коммунистическая идеология – при всех своих издержках, которые, несомненно, были – была единственной силой, которая реально могла воевать с нацистской идеологией. Что бы сегодня ни говорили на Западе, однако на то, чтобы справиться со всей Западной Европой, Гитлеру потребовалось ровно 44 дня.

Таким образом, первое – не стоит удивляться инкорпорированию элиты Третьего рейха в элиту Запада. Если мы вспомним планы Гиммлера по послевоенному устройству Европы – а эти документы также опубликованы в открытой печати и достаточно широко обсуждались – а потом посмотрим на то, что из себя представляет сегодня Евросоюз, мы удивимся, насколько они похожи.

Во-вторых, в Священном Писании говорится: «По делам их узнаете их», – Евангелие от Матфея13. А, судя по делам: Югославия, Афганистан, Египет, Ливия, сегодня Сирия – мы имеем дело именно с нацизмом. Методы – те же самые: абсолютно ничтожный повод14 – и массированная атака с применением любых средств поражения.

Третье – борьба против коммунизма – это борьба против единственной силы, как я уже сказал, которая способна реально бороться с нацистской идеологией. Им страшен именно русский коммунизм, с европейским коммунизмом они могут договориться – ведь договорились же в 1941! Достаточно посмотреть кадры хроники, сравнить оккупированный город в любой точке зоны оккупации в Советском Союзе, и оккупированный город в любой точке зоны оккупации в Западной Европе.

В Париже проходила выставка фотографий, сделанных французским фоторепортером в период с 1941 по 1944 год. Цветные фотографии, виды Парижа15. Выставку запретили – в демократической стране – через сутки! Потому что она наглядно показывала, как Франция воевала с нацизмом. Никак! Де Голль не зря запретил обсуждать вопрос о коллаборационизме и поднимать всячески на щит французское Сопротивление. Потому что первого было в избытке, а второго практически не было.

Видео, часть 3

Это не значит, что французы вовсе не сражались против фашизма. Сражались, да еще и как! Это – и те немногие, которые реально пытались что-то сделать весной 41-го года, это – и те опять-таки немногие которые мужественно сражались в составе эскадрильи Нормандия-Неман16, и многие другие.

Но нельзя забывать, что основная масса французов спокойно уживалась с нацистским режимом, а целая дивизия Шарлемань17 была дивизией СС, и именно эти эсэсовцы были последними защитниками Рейхсканцелярии.

Следовательно, страшен именно русский коммунизм: с нами договориться нельзя, потому что война, которая шла на Востоке, была войной на уничтожение, и мы об этом помним. Следовательно, такого понятия, как Россия, быть не должно, если уж нацизм возрождается – не должно быть силы, которая может стать на его пути. Отсюда – все те события, которые происходят сегодня в мире, в том числе и появление данного фильма.

Второй вопрос, который я хотел бы обсудить, это вопрос о власти.

Вопрос власти вообще. На чём держится легитимность власти на Западе? Возможно ли, что образ России сознательно искажается – в числе прочего, для поддержания легитимности власти? Не для поддержания ли этой самой легитимности власти нужен образ врага, который лепят из коммунизма, из России, из русских? Под предлогом якобы поиска правды делаются чудовищные подтасовки, передёргивания, фальсификации. Является ли это на сегодня обычным порядком вещей в западных демократиях? Правильно ли бороться за «правду» подобным образом, и нужно ли этому противостоять? Кому могло быть выгодно возведение такого поведения в политике, в СМИ, в норму?

Видео, часть 4

Вопрос, разумеется, достаточно сложный и ёмкий, ответить на него однозначно нельзя. Тема легитимности сегодня – очень модная: мы все помним зимние события, когда все говорили о нелегитимности власти, нелегитимности Думы, и предлагали вместо этого уличную демократию. А кто сказал, что уличная демократия легитимна? Почему двадцать, тридцать, пусть даже сто тысяч, пусть даже миллион, которые выйдут на площадь, имеют право говорить от имени народа? Кто они такие? Народа гораздо больше. Народ – это нечто другое, это – не толпа на улице.

Но если уж говорить о легитимности, давайте немножко вернёмся в историю, к этимологии термина, о чём вообще идёт речь.

Итак, этимология термина восходит к латыни, «legitimus» означает «согласный с законами, законный, правомерный». В научный оборот термин ввёл Макс Вебер, он выделял три вида легитимности, цитирую: «В принципе, имеется три вида внутренних оправданий, то есть оснований легитимности: во-первых, это авторитет «вечно вчерашнего» – авторитет нравов, освящённых исконной значимостью и правовой ориентацией на их соблюдение. Традиционное господство, как его осуществлял патриарх и патримониальный князь старого типа.

Далее – авторитет вневыборного «личного дара», харизма. Полная личная преданность и личное доверие, вызываемое наличием качеств вождя у какого-то человека: откровений, героизма и других. Харизматическое господство, как его осуществляет пророк, или в области политической – избранный князь, военачальник, или избранный всеобщим голосованием выдающийся демагог или политический партийный вождь.

Наконец – господство в силу легальности, в силу веры в обязательность легального установления и деловой компетентности, обоснованной рационально созданными правилами, то есть ориентацией на подчинение при выполнении установленных правил. Господство в том виде, в каком его осуществляет современный государственный служащий и все те носители власти, которые похожи на него в этом отношении»18. Другими словами, Макс Вебер выделяет монархию, диктатуру и демократию. Разумеется, предпочтение Макс Вебер отдает последней, и это понятно.

Но оставим в покое теорию и попробуем разобраться в сути происходящего хотя бы в первом приближении. Во-первых, отдавая предпочтение демократической форме легитимности, Макс Вебер не отказывает в легитимности ни монархии, ни диктатуре. Кто сказал сегодня, что диктаторские режимы нелегитимны? Почему это они нелегитимны? Потому что так решило «цивилизованное человечество»? А кто дал право «цивилизованному человечеству» решать подобные вещи? В свое время нелегитимными режимами неугодные ему территории считал Адольф Гитлер. Сравнение принципов и норм господства Запада сегодня с нацистской Германией, по-моему, вполне правомерно, ибо еще раз повторюсь: «По делам их узнаете их».

Однако попробуем разобраться в сути проблемы, отойдя от научных определений. Итак, что же такое легитимность? Это – вопрос договора между различными социальными группами, объединёнными в понятие «народ». Договорённости о чем? О соблюдении определённой процедуры. То есть должна соблюдаться процедура. Ведь, собственно говоря, двенадцать «нюрнбергских процессов», которые провели американцы в своей зоне оккупации, были ничем иным, как процедурой. Приговор был неважен – всё равно всех выпустили. Но нужно было соблюсти процедуру: так называемую «позитивную реморализацию», выражаясь терминологией Плана Маршалла.

Изначально процедура является выражением некоего смысла: например, процедура избрания царя поместным собором, с последующим помазанием на царство. Или волеизъявление народа во время выборов в органы государственной власти. Независимо от того, каковы взаимоотношения между различными слоями общества, процедура соблюдается всегда. На этом основан сам принцип какой бы то ни было легитимности. Если нет процедуры, то даже о диктатуре говорить нельзя – это уже не диктатура, это уже что-то другое.

Суть любой социальной революции или государственного переворота состоит в смене или существенной корректировке процедуры приобретения власти. То есть, если революция не создала новую процедуру, то это – не революция.

Можно сегодня сколько угодно ругать большевиков и обвинять их во всех смертных грехах, но обвинять их в том, что они создали процедуру, которая оказалась приемлема для большинства населения России?.. Факт неоспоримый! Да, эта процедура была далека от демократической. Да, она не нравилась тем, кто снёс Российскую Империю – в любом случае, это были не большевики, им это было просто не под силу. Ну и что? У них было время для установления своей процедуры – они этого не сделали.

Кто виноват, что Временное Правительство не использовало отпущенное ему историей время для создания своей процедуры? Никто. Им мешали? Естественно. Политическая борьба никуда не делась. Но сил у них было несоизмеримо больше, чем у большевиков. Большевистскими, если мне память не изменяет, советы стали только к концу 1918 года. В 1917 году большевики были в меньшинстве. Кто мешал временному правительству создать адекватную процедуру? Никто. Не смогли. А раз не смогли – то и говорить не о чем.

Да, действительно, процедура, которую установили большевики, была не только далека от демократии, она была достаточно жёсткой. Это сильно не нравилось Западу и доморощенным либералам – ну, так на то и революция. Дело ведь не в том, хорошо поступили большевики, или плохо. Дело в том, правильно они поступили или неправильно. Государь-император поступал хорошо, но неправильно. И говорить не о чем – нет ни Государя-императора, ни Российской Империи.

Временное правительство также поступало неправильно. В результате его не стало. А большевики поступили правильно – в результате возникло Советское государство, и сам Деникин19 вынужден был признать, что большевикам удалось сделать то, что оказалось не под силу белым армиям: они восстановили Российскую Империю в её исторических границах. Это – лучшее доказательство правильности.

Потом эта восстановленная Российская империя, но уже на других политических, идеологических и экономических основаниях, не только составила реальную конкуренцию Западу, но и смогла остановить одно из самых страшных нашествий, которые когда-либо надвигались на нашу страну, да и на весь мир.

Итак, смысл любой революции – это установление новых правил, которые оказываются более-менее приемлемы для большинства населения той или иной страны. Но, установив новые правила, доминирующая социальная группа – в данном случае возьмём большевиков – вынуждена договариваться с другими социальными группами об установлении этих правил, и в дальнейшем обречена играть по ним.

При этом доминирующая социальная группа берет на себя определённые обязательства, невыполнение которых неизбежно ведет к её замене тем или иным способом. В данном случае я вовсе не имею ввиду предвыборные обязательства – их-то как раз можно и не выполнять, что всегда и делается, сославшись на те или иные причины. Речь идёт о вещах гораздо более серьёзных.

Временное Правительство взяло на себя обязательство, возглавив страну, сохранить эту страну. Это обязательство берется по умолчанию. Оно этого не сделало. Большевики взяли на себя обязательство восстановить страну – и восстановили ее. Разумеется, мне могут возразить – какой ценой? Отвечу: любой. Потому что уничтожение страны повлечёт за собой издержки, на порядки превосходящие те, которые имеют место быть при самой кровавой национальной диктатуре.

Это не значит, что я оправдываю кровавые способы той или иной национальной диктатуры. Но они в любом случае лучше уничтожения страны. Что, сегодня в Ливии не льётся кровь? Льётся, и будет литься еще очень долго, потому что страны нет. А диктатура, которая сменила режим Каддафи – гораздо более кровавая, чем та, что имела место быть раньше.

Видео, часть 5

Итак, о каких же обязательствах, собственно говоря, идёт речь? Речь идёт о вещах безусловных, которые, вполне возможно, и не озвучиваются: это – территориальная целостность, это – национальная безопасность, это – суверенитет страны, это – сохранение культуры, традиций, обычаев, народа как носителя определённой идеи – не идеологии, а идеи. Если эта идея перестаёт работать, если её нет – теряются объединяющие народ скрепы, и народ прекращает своё существование.

Правящая элита, доминирующая социальная группа берёт на себя обязательства хранить эти скрепы, хранить ядро культуры, как зеницу ока – большевики это делали. Да, подчёркиваю ещё раз, можно обвинять их во всех смертных грехах и не всегда безосновательно, но главное обязательство они исполнили.

Итак, если рассматривать революцию с точки зрения легитимности, то это тоже процедура – процедура смены элиты, смены правящего класса. Очевидно, что данная процедура легитимизирована Великой французской революцией, проходившей под лозунгом: «Свобода. Равенство. Братство». Также очевидно, что, придя к власти, буржуазия установила правила, которыми смена элиты не была предусмотрена. Естественно, что любая попытка изменения этих правил будет считаться нелегитимной, как и сила или силы, которые данную попытку предпримут.

Единственный способ добиться подобного результата – это лишить процедуру смысла, и Западу это удалось в полной мере. В обществах западного типа процедура со временем приобретает самодостаточный характер и начинает превалировать над смыслом – увы!

Если отвлечься от многих абсолютно очевидных составляющих того, что происходило у нас на Болотной и Сахарова (конец 2011 – первая половина 2012 гг. – прим. ред.), то можно сделать очень простой вывод: это была попытка лишить процедуру выборов в России даже остатков того смысла, который в ней ещё есть. В результате мы имеем «арабскую весну», т.е. приход к власти наиболее радикальных исламских сил вполне легитимным путём.

Напомню, что Адольф Гитлер также пришёл к власти вполне легитимным путём – ну, в основном легитимным. По крайней мере бóльшая часть германского общества его приняла, и народ за ним пошёл – этого отрицать не может никто: достаточно посмотреть кадры хроники. Можно подделать и подтасовать многое, учитывая состояние современных цифровых технологий, но то, как немецкие войска встречали на германоговорящих территориях Польши, подделать невозможно – люди забрасывали танки цветами, они целовали солдат вермахта и войск СС, встречали их как своих освободителей. Можно посмотреть кадры хроники вступления войск вермахта в Австрию – это было всенародное ликование. Значит, идея легитимности, лишённая смысла, может приводить и к таким результатам.

Теперь к вопросу о коммунизме: только ли против него выступает Запад, или объектом всё-таки является Россия вне зависимости от государственного строя и идеологии?

Видео, часть 6

Обратимся к истории.

После наполеоновских войн, в которых Россия сыграла ключевую роль, в Европе была установлена так называемая «Венская система»20. В рамках данной системы Россия, обладавшая самой большой территорией и самой мощной сухопутной армией, была единственной сверхдержавой на континенте.

Разумеется, это не могло нравиться нашим партнерам. Это их ни в коей мере не устраивало. Таким образом, сразу же после завершения наполеоновских войн Запад принялся активно вытеснять Россию из европейского пространства. Кроме того, он принялся активно подавлять любые её притязания на роль защитника христианских ценностей и опоры равновесных межгосударственных отношений.

Квинтэссенцией данных усилий стала Крымская война 1853-54 годов. Эта война ознаменовала собой полный слом «Венской системы» и создание системы так называемого «вооруженного нейтралитета». Таких параметров сверхдержавности, как сухопутная армия и территория становится недостаточно, Запад начинает вырабатывать свои параметры сверхдержавности, то есть он начинает вырабатывать новые правила игры, новую легитимность, позволяющую войти в клуб великих держав. Именно тогда появляется термин «великая держава». Причём эти правила таковы, что Россия в силу тех или иных – как объективных, так и субъективных – обстоятельств войти в клуб «великих держав» не может по определению.

Статус всё больше и больше зависит от состояния культуры и экономики, образования населения, его самодисциплины, эффективности рационально организованной системы управления, продовольственного положения, наличия развитого врачебно-санитарного контроля, транспортной инфраструктуры и, наконец, определённого уровня политического свободомыслия. Вполне либеральные критерии, основанные на протестантской этике, но Россия-то – страна не протестантская. Россия – страна православная.

Мне опять-таки могут возразить: у нас светское государство. Да, у нас светская форма правления. Но культура-то у нас православная, от этого-то никуда не денешься. Дело ведь не в том, какая форма правления установлена: религиозная или монархическая… Культура основана на религиозных предпочтениях. Два атеиста, два доктора физико-математических наук: но, если один из них родился в Москве, а другой, скажем, в Багдаде – в одинаковой ситуации будут вести себя по-разному. Один поведёт себя как православный, второй – как мусульманин. Неважно, каковы их личные взаимоотношения с религией – всё будет определять тот пласт культуры, на котором строится личность. В том числе, личность коллективная, я имею в виду народ.

Естественно, либеральные критерии в православной этике не могут быть развёрнуты в полной мере: многие параметры оказываются неприемлемы. Достаточно внимательно ознакомиться с работой Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма». Цитируя Бенджамина Франклина, он приводит замечательную фразу: «Если видимость нравственности даёт тот же самый результат, что и подлинная нравственность, то подлинная нравственность избыточна»21. В православной этике это неприемлемо. Нравственность либо есть, либо её нет! Ни о какой видимости нравственности речи не идет.

Если здесь простой подпоручик мог наследника престола вызвать на дуэль – только потому, что посчитал, что тот повёл себя безнравственно… Если мы внимательно ознакомимся с историей дома Романовых, то увидим, что каждый великий князь как минимум раз пять дрался на дуэли до того момента, когда восходил на престол… Где-нибудь в Западной Европе это возможно? Чтобы принца Анжуйского22, или Алансонского23, или герцога Уэльского кто-то вызвал на дуэль – хотел бы я посмотреть на этого дворянина…

Если с культурным и экономическим потенциалом, по крайней мере, с нашей точки зрения, всё было в порядке, то вот со свободомыслием политическим в рамках самодержавной России дела обстояли, скажем так, несколько иначе. С нашей точки зрения всё было в порядке: никакого свободомыслия, и это было нормально. С западной точки зрения это было недопустимо.

Следовательно, с точки зрения Запада и прозападной части интеллигенции внутри страны, России необходимо было модернизироваться для того, чтобы вписаться в общеевропейский контекст, то есть избавиться от факторов, тормозящих развитие. Одним из основных факторов, тормозящих развитие, западная пресса называла Русскую Православную Церковь. Достаточно просмотреть заголовки некоторых статей, начиная хотя бы с 1912 года и далее. Почему-то именно с 1912 года оголтелая пропаганда против Русской Православной Церкви началась в Соединенных Штатах Америки и была подхвачена всей западной прессой.

А теперь почитаем западные и многие наши отечественные либеральные СМИ, что они пишут о Православной Церкви, и мы увидим, что ситуация не меняется. Таким образом, неважно: Российская Империя, коммунистический Советский Союз, или вполне либерально-демократическая Россия – роли это не играет – до тех пор, пока Россия существует на карте мира, у нас будут те же самые враги, которые существовали на протяжении тысячелетия, да это, в общем-то, и естественно.

Наше государство простояло тысячу лет, и из этой тысячи лет мы не воевали только сто сорок пять лет, и то не подряд. Всё остальное время – это история наших войн. У нас до девяносто первого года, начиная с периода Киевской Руси, враги были – а после девяносто первого они вдруг исчезли?! А так бывает? Конечно, нет! И появление данного фильма, ещё раз подчеркну, является нагляднейшим свидетельством того, что они никуда не делись.

Итак, дискуссии между западниками24 и славянофилами25 начали принимать весьма и весьма острый характер. Более того, Запад начинает активно спонсировать движения национальных меньшинств на окраинах Российской Империи с поддержкой попыток их обособления. В первую очередь это касалось Царства Польского, Великого Княжества Финляндского и Кавказа. Что творилось на этих землях, мы наглядно видим из нашей не такой уж давней истории.

По мнению Запада, Россия владела неприлично большими территориями, которые не могла эффективно использовать. Запад считал, что может их использовать гораздо более эффективно. А, согласно той же протестантской этике, если вы считаете, что вы можете это сделать, то вы просто обязаны это делать. Следовательно, Россия должна была лишиться своих территорий.

Естественно, в этих условиях стремление России к расширению своего влияния в Персии или в Китае вообще выходило за рамки здравого смысла с точки зрения западной политической интеллигенции, да и не только политической. Особо же Запад нервировала наша закрытость: они никак не могли попасть на наши внутренние рынки, они никак не могли взять под контроль нашу финансовую систему. Когда-то один из основателей дома Ротшильдов, Натан Ротшильд, сказал: «Дайте мне контроль над финансами страны, и мне будет всё равно, кто сидит в правительстве»26. И это правда. Запад не мог получить контроль ни над нашей финансовой системой, ни над нашими рынками: они были наглухо закрыты.

Итак, дискуссии между западниками и славянофилами становятся весьма острыми. По мнению Леонтьева27, «наступил час выбора между вхождением в европейское сообщество, участием в «европейском концерте» путем территориальных уступок и культурной ассимиляции, и отстаиванием своей отдельности, своего особого политико-географического пространства, исторически сложившего экономического образования», – это прямая цитата.

Уступать мы ничего не собирались, равно как и ассимилироваться, следовательно, мы – враги. Потому как сам факт нашего существования является угрозой благополучию Запада. Подчеркиваю: абсолютно неважно, какой у нас политический строй, каковы идеологические устремления, абсолютно неважно, что мы не собираемся ни на кого нападать, абсолютно неважно, как мы собираемся строить свои отношения с другими странами – сам факт того, что Российская Империя, Советский Союз или Российская Федерация остались почти в неизменном виде, приводит Запад в бешенство.

Ну, для того, чтобы уж наиболее ярко продемонстрировать эту мысль, приведу такой простой пример: неужели кто-то думает, что американцы, французы, англичане и иже с ними позволили ли бы себе устроить такое в Ливии при Советском Союзе? Даже не нужно было поднимать по тревоге вооруженные силы: одного эсминца было бы достаточно, чтобы все моментально успокоились.

Видео, часть 7

Однако, вернёмся к истории – какой вывод можно сделать из вышесказанного? С момента начала демонтажа «Венской системы» вся политика Запада неизбежно принимает антирусский характер.

Таким образом, любое государство, которое стремится войти в клуб великих держав либо претендует на покровительство одной из великих держав, обречено на антирусскую политику.

Если же данное государство хочет дружить с Россией – оно обречено вместе с Россией разделить всё неудовольствие Запада. Яркий пример: Сербия – что во времена Российской Империи, что сегодня. Не менее яркий пример – Болгария, которая не хотела делить с Россией все тяготы. В результате в двух мировых войнах Болгария участвовала в стане наших противников. А сегодня в Болгарии ведутся активные разговоры о том, что памятник советскому солдату под названием «Алёша»28 надо демонтировать, потому что он там кому-то мешает. Болгары забыли, чем обязаны русскому солдату – и не только во времена Великой Отечественной войны. А короткая историческая память может приводить к весьма печальным последствиям.

Итак, начинается духовная консолидация Запада против России, именно духовная консолидация, потому что, собственно, геополитических каких-то и экономических даже предпосылок, в общем-то, не было.

Мы как-то не особо участвовали в европейской экономике, хотя, разумеется, участвовали – каждое второе яйцо, проданное в мире до 1913 года было российским и каждый второй килограмм мёда тоже, и много чего ещё.

Естественно, подобная духовная консолидация неизбежно отражается на внутренней политике Российской Империи. Наиболее ярко она выражается при Александре III.

Скорее всего, именно отражение этой внутренней политики и внешней содержится в его выражении «У России только два союзника – армия и флот».

Однако наиболее ярко внутренняя политика России, направленная против Запада выражается во времена правления именно Николая II. Само антизападничество довольно быстро принимает форму борьбы с либерализмом. Один из наиболее видных представителей позднего славянофильства Леонтьев объявлял либерализм «общим и злейшим врагом, способным принести народу большее опустошение, чем социализм с его элементами дисциплины и организации», – и ведь прав оказался! И это при том, что либерализм был чрезвычайно модным течением среди представителей правящего класса.

Видео, часть 8

Итак, либерализм был чрезвычайно модным – либералами были все. Но как мы уже отмечали, либерализм зиждется на протестантской этике. В России же основой культуры является православие.

Если отношение к православию на Западе было довольно сложным – всегда откровенно враждебным, но, в общем-то, сложным. Почему сложным? Это – всего лишь ортодоксальное течение в христианстве (православный на английский переводится как «ортодокс»), мешающее, по мнению представителей этих кругов, позитивным преобразованиям России, а, следовательно, и продвижению своих интересов. То для Ватикана, не имеющего на то время государственности, но не утратившего своего влияния, это – смертельный враг.

Вот это и есть основа духовной консолидации – со смертельным врагом нужно бороться на уничтожение. Для русских православие является не просто религией, не просто основой культуры – это государственно-образующая несущая конструкция, разрушение которой недопустимо.

Следовательно, нападки на Русскую Православную Церковь не могли быть положительно восприняты в русском обществе, в том числе, в правящей элите, в том числе, в прозападной элите. Именно поэтому у временного правительства29 ничего не получилось.

Желание двигаться всей душой по западному пути наталкивалось на внутреннее, вполне возможно, подсознательное сопротивление – невозможность уничтожить основы собственной культуры.

Меня опять-таки могут спросить: «А как же большевики? Ведь они же уничтожили православие!». Вынужден возразить. Большевики не тронули православие. Большевики сделали его частью коммунистической идеологии. Ведь сегодня мало кто задумывается, что фразу «Кто не работает, тот не ест», сказал вовсе не Ленин, не Троцкий и не Карл Маркс, а сказал апостол Павел30. Но именно с этой фразы начинается «Моральный кодекс строителей коммунизма»31.

(Подчёркиваю ещё раз очень точные, выражающие конкретную мысль слова эксперта ещё раз: «Большевики не тронули православие». Православие как идеологию. Не следует здесь уличать эксперта в какой-либо небрежности или в невежестве: большевики под чутким руководством Льва Давидовича Троцкого громили Русскую Православную Церковь. С «идеологией» же, с верой православной они ничего поделать не могли. Более того, как и сказал эксперт, православная «идеология» как раз и была взята в новую красную идеологию, смею предположить, что в качестве одной из её основных частей. – Прим. ред.)

Видео, часть 9

Особый размах критика православия приобретает в Соединённых Штатах Америки в середине XIX века. По мнению правящих кругов – и это поддерживалось общественным мнением как в самой Америке, так и в странах Старого Света – РПЦ была тем препятствием, которое в значительной степени тормозило экономические и политические преобразования в Российской Империи «по американскому образцу», которые в самих Соединённых Штатах считали идеальными.

Религиозный ревайвализм32, т.е. массовый религиозный энтузиазм, который американскими исследователями называется «религиозным ревайвализм», от слова «revival» – возрождение.

Т.е. в это время примерно в Америке возрождается протестантский дух. Естественно, в Европе он к этому времени подугас немножко, а Америка – новые земли, Дикий Запад – и надо было как-то не то, чтобы легитимизировать, а дать какое-то моральное «освящение» свыше уничтожению миллионов индейцев – ведь именно столько стоило покорение Америки. Сегодня об этом тоже забывают.

В конце XIX - начале XX веков он содействовал перемещению фокуса приложения сил поборников американизма с частных задач на вселенский уровень, другими словами, политическая, экономическая и культурная экспансия США стала приобретать и духовное измерение.

Естественно, любая экспансия нуждается в духовном измерении, в противном случае она превращается в обыкновенную агрессию.

Однако в случае с Русской Православной Церковью, которая одной из первых попадала под огонь критики с данной позиции, дело не оканчивалось только сотрудничеством с государством.

Дело в том, что церковь обвиняли в том, что она сотрудничает с государством. А почему бы церкви не сотрудничать с государством, если она является государственно-образующей силой?

Если в России так сложилось, что именно вокруг православия начал складываться тот тип государства, который мы сегодня знаем?

Испокон веков на Руси существовал принцип симфонии, т.е. единства светской и духовной власти. На этом был заложен фундамент русской культуры.

Формально данный принцип был нарушен во времена правления Петра Первого33 и создания Российской Империи. Но только формально, потому что фактически принцип симфонии никуда не делся.

Церковь по-прежнему оставалась фундаментом именно культуры, а культура с отменой института патриаршества никуда не делась.

Видоизменилась – да, модернизировалась, но никуда не делась. Более того, так сложилось, что именно культура является теми скрепами, которые не позволяют русскому обществу пойти в разнос. На Западе – это закон, это право, на Руси понятие «права» не сложилось, потому что здесь нет понятия «свободы»: у нас никогда не было рабства, следовательно, и понятие «свободы» никогда не появлялось. Здесь было понятие «воля», а это – другое дело! На Западе до сих пор многие не понимают, о чём идёт речь. Но «свобода» и «воля» – это не синонимы. Естественно, система права складывалась у нас несколько иначе.

Видоизменилась идея, модернизировалась норма, подстраиваясь под имперские стандарты, но культура оставалась именно культурой. Именно в рамках культуры, а отнюдь не закона, как на Западе, осуществлялись принципы государственной регуляции.

Когда императрицу Екатерину Вторую слегка упрекнули, что у неё нет правовых норм в государстве, и что самодержавие – это плохо, она возразила, что, во-первых, правовые нормы есть, а во-вторых, иногда нужно судить и «по милости».

Итак, кроме всего прочего, Запад был крайне озабочен тем, что культурная экспансия на Россию идёт крайне медленно.

Дело в том, что культурная экспансия невозможна вне рамок экспансии технологической, а именно с этим были большие проблемы: Запад не спешил делиться с нами своими технологиями.

Ведь приобретая новые технологии, неизбежно приобретаешь и часть той культуры, в рамках которой они стали возможны. Пётр Первый стремился внедрить элементы западного сознания в России вовсе не потому, что он был таким ярым западником.

В первую очередь, ему нужна была современная промышленность и современная армия, основанная по западному образцу, т.е. способная противостоять этому Западу, а это невозможно без внедрения элементов западного мышления.

Следовательно, пришлось силой, в буквальном смысле силой, насаждать некоторые совершенно западные стандарты в одежде, во внешнем виде, в этикете, в обращении.

Разумеется, при Петре также была совершена масса ошибок, но результат-то на лицо. Пётр Первый был единственный, кто провёл в России успешную модернизацию, вторым был Сталин.

Больше успешных примеров модернизации у нас нет. Можно сколько угодно обвинять их во всех смертных грехах, но результат есть результат. И если у тебя есть очень серьёзные враги, то именно положительный результат будет их приводить в бешенство больше всего.

Если мы сегодня посмотрим, какие бои ведутся на историческом поле, то мы увидим, что Пётр Первый ненамного уступает Сталину по количеству всех грехов, которые на него навесили.

Итак, что же нужно было предпринять Западу, для того чтобы успешно продвигать свои интересы в России? Единственный выход виделся в полном сломе государственного аппарата, в полном, т.е. в России должна была произойти революция.

Вудро Вильсон34, став президентом Соединённых Штатов – дай Бог памяти – в 1915 году, сказал: «Мы приветствуем усилия русских на фронтах мировой войны, но победоносный выход Российской Империи из войны крайне нежелателен».

Ну а Ллойд Джордж35, узнав об отречении государя, сказал: «Слава Богу! Одна из целей войны достигнута!». В некоторых источниках написана «одна из главных целей войны», но это не находит подтверждения, потому как, ссылаясь на документы дочери посла в России в это время, слова «главный» всё-таки нет, но, тем не менее, фраза достаточно примечательная.

Постепенное убеждение в том, что в России отсутствует религиозная свобода и что необходимо оказать на неё давление, с целью добиться слома «окаменелой» системы РПЦ.

Ну и так далее, дальше можно продолжать до бесконечности, можно привести достаточно пространный список заглавий статей американских газет, как я уже сказал, начиная с 1912 года и по наши дни – разницы мы не увидим.

Идеологическое оружие может быть не менее разрушительным, чем средства физического поражения, включая ядерное. Враг применил против нас это оружие.

Это – война, самая настоящая. А на войне – как на войне. Наше оружие – правда, а правда заключается в том, что не стоит ввязываться в бесплодные идеологические дискуссии – это бессмысленно.

Верующему человеку невозможно доказать, что Бога нет, атеисту невозможно доказать, что он есть, ибо они верят – это вопросы идеологии.

Нужно навязать нашим противникам научный дискурс: если они претендуют на научность – пусть докажут каждую фразу в своём фильме (имеется в виду фильм «Советская история» – “The Soviet Story” – прим. ред.). Доказать они не могут. Подлог? – ну это не серьёзный разговор. Если они хотят серьёзного разговора – они его получат. Мы готовы.

Ещё один вопрос, который следует обсудить: можно ли дать обоснование того, что реабилитация фашизма обязательно должна начаться с унижения СССР?

Видео, часть 10

Думаю, что с этим вопросом мы уже косвенно разобрались, хотя некоторые пояснения, безусловно, нужны.

Конечно, нашим оппонентам мало уничтожения Советского Союза. Советский Союз должен быть именно унижен, и эти попытки унижения СССР повторяются с маниакальным упорством, достойным лучшего применения. Они даже вселяют некоторый оптимизм. Если развал СССР – процесс необратимый, как утверждают господа либералы, то какой смысл уничтожать то, чего уже нет и никогда не будет?

В этом нет смысла, но попытки продолжаются – значит, процесс не так уж необратим.

Но попытки не прекращаются, более того, явственно просматривается тенденция их нарастания.

Зачем нужно унизить Советский Союз? Советский Союз и Германия находились на разных сторонах исторических качелей, если можно так сказать. И если нужно поднять нацизм, то, естественно, нужно опускать СССР.

Мы были естественным антагонистом нацизма. Что бы там ни говорили про коммунистический красный проект – это было устремление вверх и в будущее, а нацистский проект – это было нисхождение в ад и в бездну. Именно советский солдат преградил путь к сползанию в эту бездну, он остановил эту гадину – в прямом смысле слова.

Сегодня говорят о великом вкладе в дело разгрома нацизма стран антигитлеровской коалиции – да, они внесли свой вклад, мы не собираемся с этим спорить. Но фашизм был уничтожен не на полях Западной Европы, он там вполне прилично себя чувствовал. И Западная Европа тоже не особо мучилась под оккупацией, по крайне мере в Бельгии и в Дании работал демократический парламент, не была разоружена национальная армия и полиция – хорошенькая оккупация!

Сегодня историки Запада до сих пор не могут понять, зачем эсэсовцы сожгли французскую деревушку Орадур-сюр-Глан36 – это была страшная трагедия: почти конец войне, и вдруг 600 человек загоняют в сарай и сжигают. Да, действительно, это была страшная трагедия, но в Белоруссии сожгли каждую 4-ю деревню, и никто не думает: «Почему?». Вроде бы всё нормально. Что, так и должно было быть?!

Я ни в коей мере не хочу противопоставить то, что творилось в Белоруссии и то, что творилось в Орадур-сюр-Глан – они равны, ибо каждая человеческая жизнь, отнятая таким образом, священна. Но, тем не менее, факт остаётся фактом – мы потеряли 27 миллионов, включая гражданское население: от голода, бомбардировок – об этом забывать грешно. И каждая жизнь, отданная в нашей стране, легла на алтарь Победы.

Что же касается войск Запада: Англии, Америки – у них было более чем достаточно возможностей открыть второй фронт и облегчить наше положение, но открыли они его именно тогда, когда в нём, собственно говоря, необходимости уже не было.

Однако дело не в этом. Образ Советского Союза никуда не делся, образ остался, его помнят, о нём начинают ностальгировать – одни потому, что это модно, другие потому, что действительно начинают видеть не просто привлекательные черты, а то основополагающее, что должно быть в жизни народа и чего сегодня в ней нет.

Т.е. Советский Союз остаётся реальной политической и идеологической силой, с которой нельзя не считаться, в противном случае просто непонятно, зачем вся эта шумиха.

А следовательно, Советский Союз в духовном плане никуда не делся, равно как и Третий Рейх.

Исчезновение с политической карты мира государства, окрашенного в определённый цвет, если оно было подкреплено мощным идеологическим контекстом и мощным проектом, вовсе не означает его уничтожение в духовной сфере. Ни Советский Союз, ни Третий Рейх в этом плане никуда не делись, а значит, решающая битва ещё впереди, и демократический Запад явно берёт сторону Третьего Рейха.

Возможно, это прозвучит слишком пафосно, но именно от исхода этой битвы зависит будущее человечества.

А то, что Советский Союз никуда не делся – более того, продолжает побеждать, наглядно показывают результаты недавно прошедшей Олимпиады. Кто победил по количеству медалей на Олимпиаде? Официально, разумеется, Соединённые Штаты и так далее, но если мы посмотрим с другой точки зрения, то увидим что победил Союз Советских Социалистических Республик!

Совокупное количество медалей бывших союзных республик зашкаливает по всем параметрам. Советского Союза нет более 20 лет, а он продолжает побеждать – и это, конечно, не может не бесить наших западных партнёров.

А если им вдруг понадобилось реанимировать нацистский проект, соответствующим образом откорректированный, модернизированный, то с образом СССР надо срочно что-то делать – и выход подобных фильмов (имеется в виду фильм «Советская история» – “The Soviet Story” – прим. ред.) служит именно этой цели.

Примечания.

1 Доклад А.Р. Дюкова “The Soviet Story”: механизм лжи.

2 Елизавета I Тюдор (Elizabeth I) (7 сентября 1533 — 24 марта 1603), королева Англии с 1558 года, дочь Генриха VIII Тюдора и Анны Болейн. При Елизавете I были укреплены позиции абсолютизма, восстановлена англиканская церковь, разгромлена испанская Непобедимая армада (1588), широко осуществлялась колонизация Ирландии.

3 Варфоломеевская ночь (фр. massacre de la Saint-Barthélemy — резня св. Варфоломея) — массовая резня гугенотов во Франции, устроенная католиками в ночь на 24 августа 1572 года, в канун дня святого Варфоломея. По различным оценкам, погибло около 30 тысяч человек.

4 Тридцатилетняя война (1618—1648) — первый в истории Европы военный конфликт, затронувший в той или иной степени практически все европейские страны (в том числе и Россию). Война началась как религиозное столкновение между протестантами и католиками Германии, но затем переросла в борьбу против гегемонии Габсбургов в Европе. Последняя значимая религиозная война в Европе, породившая вестфальскую систему международных отношений.

5 Вандейский мятеж (фр. Guerre de Vendée), иначе «Вандейская война» — вооруженное контрреволюционное выступление крестьян, дворян и духовенства из западно-французского департамента Вандея под католико-монархическими лозунгами весной 1793 года.

6 Элементы традиционной консервативно-националистической реакции (Э. Дрюмон, М. Баррес, Ш. Моррас) играли важную роль в генезисе французского фашизма. Сказывалось также наследие традиций бонапартизма и буланжизма, реакционных течений, отличавшихся искусством мобилизации масс.

Бонапартизм - термин, употреблявшийся первоначально для обозначения военной диктатуры, установленной во Франции в 1799 после Великой французской революции Наполеоном Бонапартом (Наполеон I), и диктатуры Луи Бонапарта (Наполеон III), пришедшего к власти в 1851 после поражения Революции 1848. В дальнейшем термин был распространён на любую контрреволюционную диктатуру крупной буржуазии, опирающуюся на военщину и на реакционно настроенные слои отсталого крестьянства и лавирующую между борющимися классами в условиях неустойчивого равновесия классовых сил. Так, например, В. И. Ленин политику буржуазии в России в период, последовавший за Июльским кризисом 1917, оценивал как бонапартистскую. В связи с этим Ленин писал: «Бонапартизм есть форма правления, которая вырастает из контрреволюционности буржуазии в обстановке демократических преобразований и демократической революции» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 34, с. 83). Б. сочетает социальную демагогию с активной шовинистической пропагандой и агрессией, с политикой удушения демократических свобод и революционного движения путём широкого использования полицейско-бюрократического аппарата и церкви. Элементы Б. были свойственны правлению О. Бисмарка в Германии, П. А. Столыпина в России. Шарль Луи Наполеон Бонапарт (фр. Charles Louis Napoléon Bonaparte), именовавшийся Луи-Наполеон Бонапарт (Louis-Napoléon Bonaparte), позже Наполеон III (Napoléon III; 20 апреля 1808 — 9 января 1873) — первый президент Французской республики с 20 декабря 1848 по 1 декабря 1852, император французов с 1 декабря 1852 по 4 сентября 1870 (с 2 сентября 1870 находился в плену).

“Аксьон франсез” (“L’Action francaise”, букв. - “Французское действие”) - реакц. политич. орг-ция, возникшая во Франции в 1899 и организационно оформившаяся в 1905; под этим назв. существовала до 1944, опиралась на реакц. и националистич. круги военщины и аристократии. Выступала непримиримым врагом демократии и требовала восстановления во Франции монархии во главе с потомками Бурбонов и усиления роли церкви в делах гос-ва. В 1899-1907 издавала еженедельник “Action française”, в 1908-44-газету того же названия. В 30-х гг. приняла явно фашист. характер. Ее руководством были созданы вооруж. отряды - “Королевские молодчики” (“Camelots du roi”), принимавшие участие в фашист. путче 6 февр. 1934. В годы нем.-фашист. оккупации Франции (1940-44) существовала легально и активно поддерживала проводившуюся пр-вом Петена политику сотрудничества с оккупантами. После освобождения Франции в 1944 “А. ф.” формально была ликвидирована, а ее газета закрыта. Однако уже в 1946 она была фактически восстановлена. Возобновил выход и ее печатный орган под назв. “Aspects de la France et l’indépendance française”. Вокруг газеты группируются крайне реакционные, профашистски настроенные элементы.

7 “Лига британских братьев” основана в 1901 г. капитаном Уильямом Стэнли Шоу. Выступая под лозунгом «Англия для англичан!», эта организация требовала ограничения иммиграции, вела антисемитскую пропаганду в районе Ист-Энда. Основной ее целью было добиться закрытия английских портов для «тысяч неимущих иммигрантов», «отнимающих у англичан кусок хлеба». Лига была организована на военный лад: каждые ее десять членов находились под началом «командира роты» каждые десять командиров роты — под началом «командира батальона». Еще выше стояли два начальника штаба, а на самом верху иерархической лестницы — исполнительный комитет и командующий лигой.

В марте 1914 года ольстерские протестантские волонтеры взбунтовались против ирландской политики английского правительства. Волонтеров называли «революционерами справа». В дальнейшем идеологи британского фашизма считали ольстерцев своими предшественниками. Это, по их мнению, было первое фашистское движение в Европе. В 1915 году возникает «Британская Имперская Лига», которая активно контактирует с американским «Ку-Клукс-Кланом».

8 Последующие (Малые) Нюрнбергские процессы (англ. Subsequent Nuremberg trials) — проходивший после главного Нюрнбергского процесса над руководством Третьего рейха цикл из 12 судебных процессов (1946—1949) над нацистскими деятелями меньшего масштаба.

9 «Соединённые Штаты Америки против Эрнста фон Вайцзеккера и других». Обвиняемые на этом процессе являлись крупными государственными чиновниками, руководителями различных министерств и ведомств Третьего рейха. Процесс начался с оглашения обвинительного заключения 15 ноября 1947 года.

10 Герман Вильгельм Геринг (Hermann Wilhelm Göring; 12 января 1893 — 15 октября 1946) — политический, государственный и военный деятель нацистской Германии, рейхсминистр Имперского министерства авиации, рейхсмаршал Великогерманского рейха (19 июля 1940). 23 апреля 1945 года по приказу Гитлера лишён всех званий и должностей. Приговором Нюрнбергского трибунала был признан одним из главных военных преступников и приговорён к смертной казни через повешение, но накануне казни покончил жизнь самоубийством.

11 Четырёхлетний план (Vierjahresplan) был создан для повышения экономической силы, автаркии и перевода нацистской Германии на военные рельсы.

12 Группенфюрер (нем. Gruppenführer) — одно из высших званий в СС и СА, с 1933 года соответствовало званию генерал-лейтенанта.

13 Евангелие от Матфея

По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? (7:16)

Итак по плодам их узнаете их. (7:20)

14 Casus belli — юридический термин времён римского права: формальный повод для объявления войны (букв. «случай (для) войны», «военный инцидент»). Широко используется в современной исторической науке, в противопоставление casus foederis, предполагающему вступление в войну, исходя из условий договора о стратегическом союзе с одной из воюющих сторон.

15 Цветные фотографии оккупированного Парижа Андре Зукка (André Zucca)

Bundesarchiv 183-B23862 улица Харькова 1943

улица Сумская в Харькове 1941

16 Нормандия — Неман (фр. Normandie-Niémen) — французский истребительный авиационный полк (1 иап «Нормандия — Неман»), воевавший во время Второй мировой войны против войск стран Оси на советско-германском фронте в 1943−1945 годах.

17 33-я гренадерская дивизия СС «Шарлема́нь» (1-я французская) (нем. 33. Waffen-Grenadier-Division der SS „Charlemagne“ (französische Nr. 1)) — дивизия в составе войск СС. Названа в честь Карла Великого (фр. Charlemagne). Большая часть солдат и офицеров дивизии была добровольцами и мобилизованными из Франции. Дивизия вела боевые действия в конце войны и была уничтожена советскими войсками совместно с войсками союзников. Некоторая часть солдат дивизии попала в плен к американцам.

18 М. Вебер Политика как призвание и профессия.

Принципы легитимности (верования) могут иметь истоки в древних традициях, революционной харизме или в действующем законодательстве. Соответствующая типология легитимности, пользующаяся широким признанием, введена Максом Вебером. Согласно ей, три типа легитимности соответствуют трём источникам правомерности политической власти: традиция, харизма и рационально-правовая основа. Вебер подчёркивал, что речь идёт не об отнесении любого реального режима к какому-то из типов, а об абстракциях (так называемых «идеальных типах»), в конкретных политических системах сочетающихся в той или иной пропорции.

19 Деникин Антон Иванович [4(16).12.1872 ‒ 8.8.1947], один из главных руководителей всероссийской контрреволюции во время Гражданской войны 1918‒20, генерал-лейтенант (1916). Активный участник корниловщины. 19 ноября (2 декабря) 1917 вместе с Л. Г. Корниловым бежал из Быховской тюрьмы на Дон, где участвовал в создании Добровольческой армии, которую возглавил после гибели Корнилова 13 апреля 1918. Осенью 1918 при содействии Антанты стал главнокомандующим контрреволюционными «Вооруженными силами Юга России» (ВСЮР) и заместителем верховного правителя России адмирала А. В. Колчака. Летом ‒ осенью 1919 руководил походом на Москву. После разгрома белогвардейцев в марте 1920 с остатками армии эвакуировался в Крым, где 4 апреля сдал командование генералу П. Н. Врангелю и отправился на английском эсминце в Константинополь. По политическим взглядам примыкал к кадетам и выступал за буржуазную парламентарную республику. Хотя до конца жизни остался врагом Советской власти, в 1939 выступил с обращением к белоэмигрантам не поддерживать фашистскую Германию в случае её войны с СССР. Автор мемуаров о Гражданской войне («Очерки русской смуты», т. 1‒5, Париж, Берлин, 1921‒26; в сокращенном варианте ‒ «Поход на Москву», М., 1928).

20 Венская система международных отношений (Система Европейского концерта) — система международных отношений, сложившаяся после Наполеоновских войн. Была нормативно закреплена Венским конгрессом 1814—1815 гг. В конгрессе, проходившем в Вене под председательством Меттерниха, участвовали представители всех европейских государств за исключением Османской империи. В рамках этой системы впервые было сформулировано понятие великие державы (тогда в первую очередь Россия, Австрия, Великобритания), окончательно оформилась многосторонняя дипломатия.

21 Макс Вебер. Протестантская этика и дух капитализма. Часть II. Дух капитализма: “Все нравственные правила Франклина имеют, правда, утилитарное обоснование: честность полезна, ибо она приносит кредит, так же обстоит дело с пунктуальностью, прилежанием, умеренностью — все эти качества именно поэтому и являются добродетелями. Из этого можно заключить, что там, где видимость честности достигает того же эффекта, она вполне может заменить подлинную честность — ведь легко можно предположить, что в глазах Франклина преизбыток добродетели — лишь ненужная расточительность и как таковая достойна осуждения. В самом деле, каждый, кто прочтет в автобиографии Франклина повествование о его «обращении» и вступлении на стезю добродетели или его рассуждения о пользе, которую приносит строгое соблюдение видимости скромности и сознательное умаление своих заслуг, о том всеобщем признании, которое этому сопутствует, неизбежно придет к следующему выводу: для Франклина упомянутые добродетели, как, впрочем, и все остальные, являются добродетелями лишь постольку, поскольку они in concreto полезны данному человеку, и видимостью добродетели можно ограничиться во всех тех случаях, когда с ее помощью достигается тот же эффект. Таков неизбежный вывод с позиций последовательного утилитаризма.”

22 Анжуйская династия (фр. Maison d’Anjou) — наименование нескольких дворянских и королевских династий Европы. Его родоначальником был Ингельгер (ок. 840—886), сын Тертулия, виконт Анжера в 880. Его сын Фульк I Рыжий (до 886 — до 942) стал в 930 году первым графом Анжу. В Англии А.д. правила в 1154—1399 (Плантагенеты). В Юж. Италии правила в 1268—1442, в Сицилии — в 1268—82 (номинально в 1266—1302). Основатель А. д. в Сицилии и Юж. Италии — Карл Анжуйский (правил до 1285). После восстания в Сицилии в 1282 (“Сицилийская вечерня”) и отпадения острова (1302), где утвердилась Арагонская династия, у анжуйцев оставалась лишь Юж. Италия — т. н. Неаполитанское королевство. В Венгрии А. д. правила в 1308—87 (основатель — Карл Роберт, правивший до 1342); в Польше — в 1370—1382 и 1384—85.

23 Герцоги Алансонские были ветвью королевского дома Валуа и происходили от графа Карла II Алансонского, младшего брата короля Филиппа VI, получившего в 1322 году от своего отца Карла, графа Валуа, в лен графство Алансон и погибшего в 1346 году в сражении при Креси. Карл II был сделан пэром Франции, но герцогское достоинство графы Алансонские получили в 1414 году при его внуке Иоанне IV (1385—1415), нашедшем смерть в битве при Азенкуре.

24 Западничество — сложившееся в 1830—1850-х годах направление общественной и философской мысли. Западники, представители одного из направлений русской общественной мысли 40—50-х годов XIX века выступали за отмену крепостного права и признание необходимости развития России по западноевропейскому пути. Большинство западников по происхождению и положению принадлежали к дворянам-помещикам, были среди них разночинцы и выходцы из среды богатого купечества, ставшие впоследствии преимущественно учёными и писателями.

25 Славянофильство — литературно- и религиозно-философское течение русской общественной мысли, оформившееся в 40—х годах XIX века, ориентированное на выявление самобытности России, её типовых отличий от Запада, представители которого выступали с обоснованием особого, отличного от западноевропейского русского пути, развиваясь по которому, по их мнению, Россия способна донести православную истину до впавших в ересь и атеизм европейских народов. Славянофилы утверждали также о существовании особого типа культуры, возникшего на духовной почве православия, а также отвергали тезис представителей западничества о том, что Пётр Первый возвратил Россию в лоно европейских стран и она должна пройти этот путь в политическом, экономическом и культурном развитии.

26 Майер Амшель Ротшильд (1744-1812), основатель легендарной династии банкиров, сказал: «Дайте мне управлять деньгами страны, и мне нет дела, кто будет устанавливать там законы».

27 Константин Николаевич Леонтьев (13 (25) января 1831 — 12 (24) ноября 1891) — российский дипломат; мыслитель религиозно-консервативного направления: философ, писатель, литературный критик, публицист, поздний славянофил.

28 «Алёша» — памятник советскому солдату-освободителю в болгарском городе Пловдив на холме Бунарджик («Холм Освободителей»). Прообразом памятника считается рядовой сборной роты 3-го Украинского фронта Алексей Иванович Скурлатов, бывший стрелок 10 отдельного лыжного батальона 922 стрелкового полка, переведённый из-за тяжёлого ранения в связисты. В 1944 году он восстанавливал телефонную линию Пловдив — София.

29 Временное правительство в России, центральный орган государственной власти, образовавшийся после Февральской буржуазно-демократической революции 1917, существовал со 2(15) марта по 25 октября (7 ноября) 1917.

30 Второе послание апостола Павла к Фессалоникийцам, гл. 3, ст. 10: «Ибо когда мы были у вас, то завещевали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь».

31 Моральный кодекс строителя коммунизма – свод научно обоснованных принципов коммунистической морали, возникших в социалистическом обществе и нашедших своё теоретическое обобщение в Программе КПСС, принятой 22-м съездом КПСС (1961).

32 Ревайвальс, Ревайвализм - англ. – «оживление, возрождение», внезапные пробуждения религиозного чувства у поглощенных практической деятельностью людей, особенно у североамериканцев, иногда проявляющих при этом фанатические и истерические склонности. Источник: Новый полный словарь иностранных слов вошедших в русский язык с указанием происхождения их, ударений, отраслей знания и с расширенной энциклопедической частью. Сост. Е. Ефремов. Под ред. И. А. Бодуэн-де-Куртенэ. Изд. 2-е., 1912

33 Церковная реформа Петра I — мероприятия, осуществлённые Петром I в начале XVIII века, которые кардинально изменили управление Православной Российской Церкви, введя систему, которую некоторые исследователи полагают цезарепапистской.

34 Томас Вудро Вильсон (Thomas Woodrow Wilson, обычно без первого имени — Вудро Вильсон; 28 декабря 1856 — 3 февраля 1924) — 28-й президент США (1913—1921). Известен также как историк и политолог.

35 Дэвид Ллойд Джордж, 1-й граф Дуйвор, виконт Гвинед (David Lloyd George) (17 января 1863 — 26 марта 1945) — британский политический деятель, последний премьер-министр Великобритании от Либеральной партии (1916—1922). Близкий друг Уинстона Черчилля

36 Ораду́р-сюр-Глан (Oradour-sur-Glane) — посёлок во Франции в департаменте Верхняя Вьенна (Лимузен). Современный Орадур-сюр-Глан построен в отдалении от одноимённого посёлка, уничтоженного немецкими солдатами в годы Второй мировой войны. Старый Орадур-сюр-Глан после войны не восстанавливался.

Продолжая обсуждение фильма «Советская история», который сегодня усиленно рекламируется на Западе, хочется обратить внимание на ряд вопросов. Ну, во-первых, почему именно сейчас, а вернее со второй половины 2011-го года данный фильм начал усиленно раскручиваться, переведен на 30 языков, и активно вводится в медийный оборот?

Ответить на этот вопрос одновременно и просто, и сложно. Потому что … Просто, потому что данный фильм является просто еще одним звеном в достаточно длинной цепи антирусской пропаганды, которая была всегда, не только в советский период.

Если отвлечься от серьезности данного вопроса, и рассмотреть эту антирусскую истерию на Западе как отдельный феномен, то мы увидим, что она насчитывает уже, ну, как минимум, 200 лет.

Причем, если мы посмотрим заголовки французских, американских, английских, польских газет, ну, как минимум с Крымской войны, то мы увидим, что их тематика практически не меняется.

Достаточно вспомнить крылатую фразу президента Соединенных Штатов Вудро Вильсона, сказанную в 1915 году: «Мы приветствуем усилия России на западном фронте, тем не менее, победоносный выход Российской Империи из войны был бы крайне нежелателен, так как он серьезно дестабилизирует обстановку в Европе». Это он говорит о союзнике!

Премьер-министр Англии Ллойд-Джордж, узнав об отречении государя-императора от престола, сказал: «Слава Богу, одна из целей войны достигнута». Это говорит о многом.

Запад всегда раздражала закрытость России, невозможность проникнуть на ее рынки, невозможность добраться до ее недр, невозможность решить за счет России свои проблемы. Это считалось не правильным, не справедливым.

Отсюда и нападки на царизм, на самодержавие, на систему управления, на Русскую православную церковь, как оплот Русской государственности. Так что, история это давняя. Однако оставим в покое историю и займемся современностью.

В статье американской газеты «Digital metro United States» от 11-го апреля 2012 года по воду ситуации в Сирии прямо говорится: «Готовящаяся резолюция ООН по Сирии опять будет уничтожена российским и китайским вето. Как бы ни голосовали эти две страны солидарно, Россию Запад всегда будет ненавидеть больше», и далее: «Громадная страна, растянувшаяся на многие тысячи километров, мешает везде - от Китая и Северной Кореи до Балтийского и Черного морей. Куда не сунешься – там либо Российская территория, либо ее труба, которая очень сильно мешает разделять и властвовать».

Как говориться, без комментариев. Однако откомментировать, все-таки, придется. Не саму статью, она достаточно подробно разобрана Сергеем Ервандовичем Кургиняном в 19-м выпуске передачи «Смысл игры», в комментариях нуждается ненависть Запада к России.

В 2005-м году, в канун празднования шестидесятой годовщины Великой победы Константин Эггерт из BBC (БиБиСи) говорил: «Война остается единственным светлым пятном советского периода истории для большинства населения России, и поэтому объявлена вне зоны критического исследования и дискуссий».

И, призывая Россию к переосмыслению прошлого, довольно откровенно намекал: «Только глубокий общенациональный кризис способен сегодня вернуть россиян к ситуации конца 80-х, когда кипела прерванная в 90-х дискуссия о советской истории».

Разумеется, речь не о советской истории как таковой, хотя, и, в частности, в ней. Речь о Великой Отечественной Войне и ее предыстории. Именно этому посвящен данный фильм.

Итак, отвечаем сразу на несколько вопросов. Почему именно сейчас фильм так раскрутился?

Ну, во-первых, глубокий общенациональный кризис: нам попытались обеспечить в конце 2011-го – начале 2012-го года, в канун, и во время проведения президентских выборов - парламентских выборов, затем президентских. Именно на это была заточена тусовка Болотной и Сахарова. Не только на это, но в частности.

В это же время начинается раскрутка данного фильма. Ситуация в России разогрета, национальный кризис, кризис власти – и мы опять начинаем обсуждать темные пятна своей истории, начинаем каяться, начинаем признавать ошибки. Не тут-то было, господа!

Ситуация резко изменилась. В России на данный фильм не обратили почти никакого внимания. Отреагировали специалисты, в очередной раз, ткнув носом господ «западных историков» в отходы их собственной жизнедеятельности.

К тому же, в уже цитированной выше статье из «Digital metro United States» ясно – русские научились справляться с кризисами. В статье, разумеется, говориться о кризисе экономическом, однако, уверяю своих западных коллег, мы научились справляться не только с экономическими кризисами.

Пора бы уже запомнить прописную истину – откровенная, грубая фальсификация не проходит. А именно такой фальсификацией является данный фильм.

Не помню, кто сказал: «Если хотите сделать пакость – сделайте это профессионально». Тоньше надо работать. Во-первых, с этим будет интересно разбираться. Это серьезная интеллектуальная работа – противостоять грамотной идеологической пакости. А так, приходится разбираться с откровенной глупостью и детским лепетом.

Следующий вопрос, на который хотелось бы обратить внимание – это то, что, якобы, НКВД и Гестапо намечали какие-то совместные действия против «еврейской угрозы», все это, якобы, обсуждалось на состоявшейся встрече НКВД и Гестапо в 1940-м году, и, даже, было что-то подписано.

Данный вопрос очень подробно, в деталях, разобран в книге «Технология лжи», посвященной этому фильму.

Однако хотелось бы обратить внимание на моменты, которые в данной книге не учтены, а именно – ну причем здесь Гестапо? Если уж разбираться с этим вопросом, то, для начала бы, господам латвийским историкам не мешало бы разобраться в структуре государственного управления Третьего Рейха.

Гестапо - Geheime Staatspolizei (Гехайме Штаатполицай) – это внутренняя полиция, которая действовала только на территории фатерлянда, то есть, собственно Германии, и занималась специфическими вопросами.

Во-вторых, ну если дается утверждение, приводятся какие-то документы, достаточно грубо сфабрикованные, не соответствуют звания воинские людей, не соответствуют их должности, не соответствуют сами люди – они находились на других должностях и в другое время, но это мелочи. Найдите хоть одну фотографию, приведите стенограмму.

Допустим, что-то нельзя найти в советских архивах, но ведь вы же работаете на Западе, в Третьем Рейхе не терялась ни одна бумажка, там есть все.

Однако ничего этого нет. Ну, фальшивка настолько грубая, что об этом даже стыдно говорить, тем не менее, это усиленно рекламируется, это усиленно раскручивается, это усиленно пропагандируется.

Времена изменились, и люди стали гораздо более взыскательными, не только в нашей стране, но и на Западе.

Если «историки» из Прибалтики и западной Европы с таким неуважением относятся к российскому народу, то хотя бы свой народ уважайте.

Видео, часть 2

Еще один довольно любопытный вопрос, который хотелось бы обсудить – это отказ Сталина вступить в антигитлеровскую коалицию. Данный вопрос достаточно подробно исследуется в данном фильме. Итак, о чем, собственно говоря, идет речь?

Ну, во-первых, разберемся с терминами. Что такое «антигитлеровская коалиция»? Цитирую: «Это союз государств и народов, сложившийся в ходе Второй мировой войны против агрессивного блока Германии, Италии, Японии и их сателлитов. Антигитлеровская коалиция, включавшая СССР, Великобританию, Соединенные Штаты Америки, Францию и Китай, а также Югославию, Польшу, Чехословакию и ряд других стран, принимавших участие в военных действиях против стран Оси или оказывающих военную помощь союзникам. К концу войны в состав антигитлеровской коалиции входило 56 государств, - итак, утверждается, что Сталин отказался войти в антигитлеровскую коалицию. - «Началом создания антигитлеровской коалиции считается подписание в Москве 12.07.1941 года соглашения между Союзом Советских Социалистических Республик и Великобританией о совместных действиях в войне против фашистской Германии». Конец цитаты.

Таким образом, любые разговоры об антигитлеровской коалиции можно вести начиная с 1941-го года. В фильме говориться о 39-м.

А точнее, о действиях советской дипломатии и советского руководства до подписания пакта о ненападении между СССР и Германией, знаменитого пакта Молотова-Риббентропа.

Очевидно, авторы имели в виду попытки создания системы коллективной безопасности. Эти попытки предпринимались исключительно Советским Союзом, однако были абсолютно безуспешны, так как все усилия советской дипломатии, советского руководства наталкивались на, мягко говоря, двусмысленную политику великих держав, в первую очередь Англии и Франции…, и Польши, которая также претендовала на статус великой державы.

Меры, предлагавшиеся правительством Советского Союза, могли реально послужить созданием такой системы, которая положила бы конец притязаниям фашистской Германии.

Но это однозначно усиливало бы и роль Советского Союза в европейских делах, что никак не входило в интересы ни Англии, ни Франции, ни, естественно, Польши, которая считала Советский союз врагом номер один в то время.

Можно сказать больше, Польша, в принципе, была единственная держава в Европе, не считая фашистскую Германию, которая не только хотела, но реально могла воевать с Советским Союзом.

Миф о слабости польской армии, что это был ягненок против волка, имеется в виду фашистской Германии, так и остается мифом. Польская армия была достаточно сильна и могла оказать достаточно серьезное сопротивление нацистам, и оказала такое сопротивление.

Другое дело, что оно было не организовано, так как правительство Польши просто предало свой народ и свою армию. Об этом сегодня говорят сами поляки, об этом говорили польские офицеры в 39-м году открыто. Есть масса свидетельств, которые даже приводить не стоит, они общеизвестны. Возможно, об этом не знают на Западе, но в нашей стране это известно достаточно хорошо.

Для того чтобы не быть голословным, приведу лишь некоторые цитаты: «12-го сентября 1938го года, накануне своей встречи с Адольфом Гитлером, Чемберлен сказал: «Германия и Англия являются двумя столпами европейского мира и главными опорами против коммунизма, а поэтому необходимо мирным путем преодолевать наши нынешние трудности. Наверное, можно будет найти решение приемлемое для всех, кроме России».1

Это говорит премьер-министр Англии, представитель великой державы, с которым мы собирались подписывать соглашение, обеспечивающее безопасность в Европе. Но о каком соглашении может идти речь, если премьер-министр страны занимает подобную позицию?

Из высказываний британского журналиста Колина Кута, сделанного им в мае 39-го года следует: «Чемберлен, по существу, желает доминирования в Европе нацистских идей из-за фантастически негативного отношения к советской России».2

Не отличалась оригинальностью в этом вопросе и позиция Франции. Шарль де Голль в своих мемуарах писал: «Следует сказать, что определенные круги считали своим врагом скорее Сталина, чем Гитлера. Они проявляли заботу главным образом о сколачивании сил для нанесения поражения России то, оказывая помощь Финляндии, то, размышляя о бомбардировках Баку и высадке в Стамбуле, а не о разгроме Рейха» - конец цитаты.

Из вышеприведенного с однозначностью следует только один вывод – система коллективной безопасности великим державам по какой-то причине была не нужна.

Давайте попытаемся поразмышлять, а что это за причина? Для чего нужно было усиление Рейха? Естественно, сильный Рейх мог воевать с сильным Советским Союзом.

Других целей нет. Именно с этой целью Германии была сдана Польша. Именно сдана, так как военное соглашение, подписанное между Польшей и Англией 25-го августа 1939-го года, однозначно гласило, что на третий день после начала военных действий против Польши Англия не только объявляет войну стране напавшей на Польшу, но и начинает активные военные действия.

Если посмотреть на характер протекания польской кампании, как ее называют немцы, и именно под этим названием польская война вошла во многие энциклопедии, то мы увидим удивительный факт – немцы продвигаются по польской территории, не встречая почти никакого сопротивления, в то время как три ударные группировки польской армии продолжают стоять на границе. Немцы их просто обошли. Кое-где были стычки.

Немецкие генералы, докладывая о продвижении по польской территории своим штабам, удивлялись: «Здесь вообще кто-нибудь воевать собирается?». На третий день поляки собрались, так как до них наконец-то дошло – никто не собирается им помогать.

Советский Союз обвиняют в подписании пакта Молотова-Риббентропа, который, якобы, открыл двери Второй мировой войне, немцы напали на Польшу, и в результате мы несем равную ответственность с нацистской Германией. Но это, мягко говоря, не соответствует действительности.

Во-первых, границы Рейха, западные границы, были открыты. Линия Зигфрида – это всего лишь узкая полоска окопов, защищенная двумя рядами колючей проволоки.

Ни серьезных укреплений противотанковых, ни серьезной артиллерии, ни серьезных войск. 33 дивизии Ландштурама против 76-ти полностью укомплектованных французских дивизий, плюс английские. Там, собственно говоря, и воевать то не надо было, достаточно было просто продемонстрировать намерение. Однако не было сделано даже это.

Насколько мне известно, французские войска прошли 18 километров по немецкой территории в направлении Саарбрюкена, остановились по приказу командования. Через некоторое время по приказу же командования вернулись на свои места, на исходные позиции, так и не вступив в соприкосновение с Германской армией.

То есть, пакт Молотова-Риббентропа никак не обеспечивал западные границы Рейха. Следовательно, англичане и французы, исполнив свои союзнические обязательства перед Польшей, вполне могли решить проблему. Однако этого сделано не было.

Но вернемся к 25-му числу. В это время войска Рейха действительно двинулись к границам Польши. Узнав о подписании военного договора с Англией, Гитлер невероятными усилиями остановил военную машину.

Не так-то просто остановить войска, которые уже получили приказ. Тем не менее, это было сделано.

27-го числа посол Англии в Германии Гендерсон вручил Гитлеру меморандум Его Величества, в котором однозначно указывалось на то, что если Германия нападет на Польшу – разразится война небывалая в истории, но если Германия согласится на прямые переговоры с Польшей – Англия обязуется урегулировать все спорные вопросы.

28-го числа Гитлер дает письменный ответ на меморандум Его Величества: «Германия согласна на прямые переговоры с Польшей». Единственное требование – в Рейх должен прибыть представитель Польши, имеющий право принимать решения.

Ждали полковника Бека. 29-го числа молчание. 30-го числа приходит ответ из Польши: «Всеобщая мобилизация». И чего они хотят?

Согласно всех норм международного права, всеобщая мобилизация – это casus belli. Я не хочу выступать адвокатом дьявола, но в данном вопросе, как это странно не покажется, Гитлер не нарушил ни один пункт международного права.

Поляки рассчитывали на поддержку Англии, и, если бы такая поддержка была оказана, уверяю, и уверен в этом, три ударные группировки польской армии, сосредоточенных на немецкой границе, показали бы как делаются такие войны. Мало бы им не показалось.

Но Англия не собиралась защищать Польшу. Военный атташе Польши в Лондоне так и не добился аудиенции ни у военного министра, ни у премьер-министра. Один был занят, другой – уехал на рыбалку, третьего – не было. В конце-концов стало понятно – никто не собирается никого поддерживать.

Любопытный факт – в британском парламенте разгорелись дебаты по поводу событий в Польше. Депутаты от лейбористов требовали начать бомбардировки, но бомбардировки не военных объектов, а разбомбить Schwarzwald (Шварцвальд – черный лес).

Аргументация была просто потрясающей: «Дабы немцы почувствовали запах войны на своей территории». Причем, бомбардировки нужно начать как можно раньше, дабы лес не намок в осенних дождях. На что министр авиации сказал: «Мы не можем бомбить Шварцвальд – это частная собственность, вы от меня еще потребуете, чтобы я Рур бомбил».

Таким образом, участь Польши была решена. Упустив время для оказания активной обороны, начав догонять германские моторизованные части от границы, упустив при этом 3-4 дня времени, польская армия не имела ни единого шанса. Кроме того, отсутствовало централизованное командование. По документам известно, что польское правительство на шестой день покинуло столицу, на семнадцатый день – страну.

Видео, часть 3

Правительство отступило в полном порядке, были вывезены все архивы: военные, архивы разведки, архивы МИДа и т.д.- о чём это говорит? Это говорит о том, что всё это время правительство занималось не организацией обороны страны, а паковало чемоданы. О какой обороне может быть речь в таких условиях?

Я не хочу никоим образом бросить тень на польских солдат и офицеров, которые сражались до последнего. Под Кутно немцы получили очень хорошо, Варшава сражалась до последней возможности, они покрыли себя славой и никаких упрёков в свой адрес не заслужили, но это ни в коей мере не относится к польскому правительству, которое, ещё раз повторюсь, предало свой народ и свою армию.

Советские войска перешли бывшую границу Польши, к тому времени уже бывшую, т.к. правительство покинуло страну и страна, фактически, перестала существовать, только после того, как послу Польши была вручена соответствующая нота: «Поскольку Польша, фактически, перестала существовать как государство, советское правительство считает своим долгом взять под свою защиту территории, принадлежавшие ранее Советской России – Западную Украину и Западную Белоруссию».3

На территорию Польши, собственно Польши, нога советского солдата не ступала.

Кроме того, объявив войну Германии, великие державы не объявили войну Советскому Союзу. Возникает вопрос: «Почему?». Если сегодня Запад на все лады доказывает, что Советский Союз несёт равную ответственность за агрессию и развязывание Второй Мировой войны, почему Англия и Франция не объявили нам в 1939 году войну так, как они это сделали по отношению к Германии? Очевидно, что мировое сообщество не считало Советский Союз агрессором.

Что касается самого пакта Молотова-Риббентроппа, то он был зарегистрирован соответствующим комитетом Лиги Наций, был абсолютно законным и абсолютно легитимным.

Я уже не говорю о том, что аналогичное соглашение с Германией заключили и Франция, и Англия, и Польша несколько времени ранее.

Чтобы сегодня не говорили об Адольфе Гитлере, в 1939 году, в 1938 году это был абсолютно «рукопожатный» политик, которого признавали во всём мировом сообществе. В 1936 году Германия была хозяйкой Олимпийских игр, 49 стран прислали туда своих спортсменов, приветствовали нацистский флаг и нацистский гимн при открытии Олимпийских игр.

Почему Советский Союз не мог подписать пакт о ненападении с этой страной? Кстати, советских спортсменов на этих Олимпийских играх не было.

Отсюда следует очень простой вывод: система коллективной безопасности мешала бы фашистской Германии вплотную приблизиться к границам Советского Союза.

В первую очередь мешала Польша – именно поэтому Польшу и сдали Гитлеру. Получив общую границу с Советским Союзом, Гитлер получил возможность реально готовиться к войне с нами.

Здесь может последовать возражение: «Но ведь сначала была война на Западе!». Да, действительно, сначала была война на Западе – Запад объявил войну фашистской Германии и до 10 мая была, так называемая, «странная война» - никаких бомбардировок, никаких налётов, ничего.

После 10 мая начинается активная фаза боевых действий на западе, в течении 44 дней она была завершена полным разгромом союзников: капитуляция Франции, эвакуация английских и части французских войск из Дюнкерка, объявление Парижа открытым городом и далее, как говорится, «со всеми остановками».

Возникает вопрос: Армия Третьего Рейха в то время была настолько сильна, что лучшие армии Европы не могли ей ничего противопоставить? – Это утверждение вызывает очень серьёзные сомнения.

Вермахт образца 1939 года – это не тот Вермахт, с которым мы воевали во время Великой Отечественной войны. Не было ни великих побед, не было военного опыта – польская кампания почти не в счёт.

Это была сила, с которой вполне могли справиться союзники, но не справились.

Если мы взглянем на цифры потерь, которые понесли стороны в данном столкновении, то мы удивимся: Германия потеряла 21 тысячу убитыми, союзники 87 тысяч убитыми – это при том, что сошлись полуторамиллионные армии.

Такие цифры говорят о том, что военные действия вообще не велись, это была достаточно приличная имитация боевых действий.

Я опять-таки не хочу бросить тень на французских солдат и офицеров, которые действительно пытались что-то сделать и действительно пытались защищаться, защищать свою Родину до последнего патрона, но их было исчезающее мало.

Видео, часть 4

Таким образом, Западная Европа в течении 44-х дней оказалась полностью повержена. Назвать это военной катастрофой? Военная катастрофа происходит тогда, когда войска сражаются до последнего, гигантские потери, гигантские разрушения, но враг, тем не менее, силён и добивается успеха.

В данном случае Европа сдалась Гитлеру в полном порядке. Не был разрушен ни один город, не был разрушен ни один завод, всё работало великолепно, правда, немцам с трудом удалось наладить производство, т.к. экономика Германии и экономика Западной Европы несколько не соответствовали по параметру, но к 1943 году они справились и с этой задачей.

Если цель стояла создать гигантскую корпорацию, которой некоторое время руководил Третий Рейх, а сегодня всё указывает на то, что именно такая задача и стояла, то понятно, что система коллективной безопасности была не нужна, естественно, все попытки Советского Союза были блокированы.

Но обвинять страну, которая потеряла 27 миллионов в борьбе с фашизмом в том, что мы были его пособниками, это, по меньшей мере, неприлично.

Видео, часть 5

Ещё один довольно любопытный вопрос, который хотелось бы осветить применительно к данному фильму, - это о том, что на Украине, в Восточной Европе действовала масса подпольных групп (имеется в виду после войны), созданных ещё Третьим Рейхом.

Всё это курировалось Центральным Разведывательным Управлением, это называлось «стратегия сдерживания» по отношению к Советскому Союзу, стратегия отбрасывания, по отношению к Восточной Европе – «освобождения», разумеется, от нас.

В 1956 году генерал Райнхард Гелен был назначен на должность главы разведывательной службы ФРГ. Он вполне соответствовал этой должности, насколько мне известно, генерал Гелен служил в АБВЕРЕ, знал это дело, более того, именно он руководил созданием этих подпольных групп на территориях, которые оставляли германские войска.

После войны всё это переходит под эгиду британской и американской разведки, естественно всё это задействуется, особенно на территории СССР.

Года до 1958, по-моему, на Украине и в Прибалтике нам приходилось разбираться с лесными братьями и различными воинскими бандформированиями, которые не сложили оружие.

Эта борьба унесла многие сотни и тысячи жизней.

Вопрос: «Не разыгрывается ли сейчас похожий сценарий с прибалтийскими фашистами для ослабления позиций России в этих странах?».

Ну, конечно разыгрывается. Естественно позиция России сегодня не такая сильная, как позиция Советского Союза, но и не настолько слабая, как хотелось-бы нашим западным партнёрам, о чём хорошо говорится в цитируемой мною ранее статье.

Позиция России сильно раздражает именно тем, что мы отстаиваем свои интересы. Запад, естественно, тоже отстаивает свои интересы, он имеет право на отстаивание этих интересов, но есть определённые рамки приличия.

То, что сегодня творится в странах Прибалтики, это, конечно, их дело, но марши легионеров СС – это уже, по-моему, слишком, - западное сообщество относится к этому, мягко говоря, достаточно лояльно.

Что касается деятельности Центрального Разведывательного Управления – ну что здесь комментировать, в конце концов, это их обязанность. Есть вероятный противник, Советский Союз после Великой Отечественной войны, после окончания Второй Мировой войны и опускания железного занавеса, эта знаменитая речь Черчилля в Фултоне «Пора опускать железный занавес».

После того, как «железный занавес» опустили, мы стали вероятным противником №1 для Запада, не секрет, что Соединённые Штаты были противником №1 для нас. Мы готовили операции против них, они готовили против нас, они пользовались тем материалом, который у них был.

Третий Рейх предоставил им предостаточно материала, но они перестали бы быть уважаемой разведслужбой, если бы не воспользовались этим материалом, конечноже, они им воспользовались. Конечно же они воспользовались теми кадрами, которые были в их распоряжении и назначение генерала Гелена на должность главы разведслужбы Федеративной Республики Германии ярчайшее этому подтверждение.

Естественно, генерал Гелен задействовал свою агентуру, возможно даже ту, о которой не знали американцы и англичане.

Это был профессионал, да – враг, сильный враг, но это был профессионал, конечно он всё это сделал. И мы с этим долгое время боролись достаточно успешно, судя по тому что к середине 50-х годов с этой проблемой нам удалось справиться. Не без проблем, не без труда, не без потерь, но удалось и в Прибалтике, и в Западной Украине.

Но, а то, что сегодня пытаются реанимировать старые силы… ну ещё греческие философы говорили «Нельзя войти в одну реку дважды», конечно, наши партнёры будут пытаться ослабить наши позиции на постсоветском пространстве и усиливать свои позиции, но дело в том, что ситуация, в том числе экономическая на Западе сильно ухудшается и позиция России на постсоветском пространстве будет тем сильней, чем хуже будут идти дела на Западе, в том числе у тех, кто этому Западу присягнул.

Насколько мне известно, дела сегодня в странах Балтии идут весьма не блестяще и многие из них начинают вспоминать как, в принципе, было неплохо в Советском Союзе.

Да и не только там: недавно, буквально вот на неделе в Чехословакии прошла стотысячная демонстрация трудящихся под красными знамёнами, под знамёнами СССР и под лозунгами «Пражская весна была ошибкой»4.

Вместо того, чтобы обвинять Советский Союз в тех грехах, которые мы не совершали, Западу, по-моему, самое время заняться своими проблемами, которых более чем достаточно.

И если эти проблемы не будут решены, то хотя-бы обратиться к ближайшей истории, ведь именно результатом этих проблем стал приход нацистов к власти в Германии, ситуация очень схожая.

И если, учитывая данные проблемы, нацизм ещё и будет подниматься на щит, то Запад получит то, что получит.

Не хотелось бы, чтобы ситуация была доведена именно до такого, потому что мало не покажется никому.

Это ящик Пандоры, который, по-моему, открывать не следует. Мы его с большим трудом закрыли в 1945 году и открывать его по-новой не стоит.

Примечания.

1 Крал Вацлав “План Зет” М., 1978. С. 226.

“Германия и мы” Чарльз Стюарт Генри Вэн-Темпест-Стюарт 7-ой маркиз Лондондерри

2 Уткин А. И. Вторая мировая война. — М.: Алгоритм, 2002

3 Нота правительства СССР, вручённая польскому послу в Москве утром 17 сентября 1939 года

4 Демонстрация в Праге 17 ноября 2012

Видео, часть 1

Исследования данного фильма настойчиво возвращают нас к одному достаточно любопытному вопросу. А именно: подписание «Пакта о ненападении между Советским Союзом и фашистской Германией».

Многие исследователи или те, кто считает себя таковыми, считают, что «Пакт Молотова-Риббентропа» открыл ворота Второй Мировой войны. В результате подписания этого акта разразилась одна из величайших трагедий в истории человечества.

С одной стороны, да, действительно, любые международные акты, так или иначе, приближают или отдаляют те или иные события, тем более такие глобальные, как мировая война.

Однако попытаемся разобраться: действительно ли «Пакт Молотова-Риббентропа» сыграл такую уж фундаментальную роль в ускорении тех событий, которые, к сожалению, имели место быть в истории.

Итак, что же произошло 1 сентября 1939 года? Согласно всем историческим канонам, документам, энциклопедиям в этот день началась Вторая Мировая война: Германия напала на Польшу.

Однако немцы сами не считали, что начинают Мировую войну. Они начали польскую кампанию, которая вытекала из логики тех событий, которые предшествовали данному нападению. А предшествовало этому много чего, и не только «Пакт Молотова-Риббентропа». До этого был «раздел» Чехословакии, до этого был «аншлюс» Австрии. До этого было участие Германии в подавлении Испании, вместе с фашистской Италией. И мировое сообщество как-то вяло реагировало на все эти моменты.

Второй момент, который хотелось бы заострить в связи с этим. Каким образом «Пакт Молотова-Риббентропа» гарантировал неприкосновенность западных границ Рейха? Никаким. Западные границы Рейха гарантировались совершенно иным документом. Мы к этому ещё вернёмся.

Однако сейчас вернёмся к событиям, которые начались после сентября 1939 года. Верные своему союзническому долгу, великие державы Англия и Франция объявили войну фашистской Германии.

Казалось бы, следующим шагом должны были начаться активные боевые действия на Западном Фронте. Все генералы Третьего Рейха в своих мемуарах сходятся в одном: если бы западные союзники начали активные боевые действия, польская компания была обречена на провал.

Однако, ничего не произошло. Как так получилось, что развёрнутые, отмобилизованные войска союзников ничего не предприняли против незначительного количества войск, находящихся на так называемой линии Зигфрида, которая на самом деле представляла собой жиденькое проволочное укрепление и окопы, занятые дивизиями Ландштурма.

Все боеспособные войска Вермахта в этот момент находились в Польше. Ни серьёзной артиллерии, ни танков на линии Зигфрида не было. Казалось бы, проблем никаких. Однако, всё было тихо и мирно. Американцы называли эту войну мнимой, немцы называли эту войну сидячей. В историю война между Англией, Францией и Германией, начиная с 3 сентября 1939 года, вошла под названием «Странная война». Однако, с 10 мая ситуация коренным образом изменилась. Германская армия перешла в наступление, и через 44 дня всё было закончено.

С точки зрения нормальной логики объяснить этот факт практически невозможно. Немцы готовились к серьёзной войне, накопили серьёзные ресурсы. У союзников также были серьёзные ресурсы и возможность сопротивляться. Немцы рассчитывали на победу, безусловно. Без этого войны не начинают. Но закончить всё за 44 дня?

Если предположить, что всё развивалось в русле нормальной логики, то мы вынуждены предположить, что в англо-французских штабах всех уровней, включая Генеральный Штаб, не было ни одного грамотного офицера, что заведомо неверно. Следовательно, нормальная логика здесь не работает. Значит, мы опять вправе предположить, что есть и другая логика, в рамках которой данные события укладываются полностью и выглядят вполне естественно. Это логика “большой игры”.

Что же такое “Большая игра”? Позволю себе процитировать некоторые вещи.

В истории, да и не только в ней, “большая игра” приобрела собственное значение. О “большой игре” говорили многие, начиная с Киплинга, хотя автором термина является представитель британского разведывательного сообщества Артур Конолли, опубликовавший в 1830 году книгу: «Путешествие в Северную Индию сухопутным путём из Британии через Россию, Персию и Афганистан»1.

Поводом для публикации послужила его поездка из Англии в Индию после отпуска. Ему показалось, что Российская Империя подошла слишком близко к британским владениям, после чего Конолли развернул активную борьбу против российского проникновения в Центральную Азию, указывая, что оно поставит английское господство в Индии в полную зависимость от политики России.

Но и до него данное понятие в неявной форме курсировало в британском истеблишменте почти сотню лет. Сейчас о ней, о “большой игре”, говорят практически все, хотя при этом порой подразумеваются вещи мало связанные с первоначальным смыслом.

Итак, первоначальный смысл - это борьба Англии и России за господство в Средней Азии, Персии, Индии, Афганистане независимо от того, претендовала ли Россия на эти земли или нет. Даже тень угрозы британским интересам воспринималась весьма и весьма серьёзно.

Лорд Керзон говорил по этому поводу: «Англия существует до тех пор, пока она владеет Индией». Даже тень угрозы следует рассматривать чрезвычайно серьёзно и предпринимать по этому поводу неотложные меры2. Это и есть контекст так называемой “большой игры”.

Он диктовался не только мнимыми, но и реальными страхами Британской Империи. В принципе, любая попытка России расширить своё влияние, любой успех нашей внешней политики воспринимался в это время, как личное оскорбление британским истеблишментом.

По поводу усиления России на Кавказе Эдвард Спенсер, путешественник и член британского развед. сообщества писал: «Стремление России подчинить Кавказ мы должны рассматривать, как «Крестовый поход» силы против права, совершенно не совместимый с законами цивилизованных наций. Цивилизаторская миссия здесь принадлежит Англии – законному лидеру конституционной свободы во всём мире, могучему оплоту против деспотизма»3.

Подобная реакция британского истеблишмента была вполне закономерной, ибо тогда бытовало и сейчас бытует очень распространённая почти уже поговорка: «Британские интересы выше закона и справедливости, ибо они и есть закон и справедливость».4

С тех пор утекло много воды, прошло много времени. Мир изменился. Но участники “большой игры” никуда не делись. Несмотря на то, что и Россия уже не та, и Британия правит морями только в тексте своего гимна, появились новые игроки. Казалось бы, всё должно кануть в лету. Но Киплинг в своей знаменитой книге «Ким» написал: «Большая игра кончится только тогда, когда все умрут». А мы ещё живы. Значит, “большая игра” продолжается.

Рассмотрение исторических событий в терминах “большой игры” представляет собой значительный интерес. Подобная культура на Западе существует уже давно. Но можно сказать, что она берёт своё начало с тех пор, как была опубликована книга Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска». Несмотря на то, что в самой книге термин “большая игра” не употребляется ни разу, речь идёт именно об этом.

Попытаемся рассмотреть события 1939 года именно с этой точки зрения. Потому, что культура рассмотрения исторических событий в терминах “большой игры” позволяет экстраполировать этот принцип, как в будущее, так и в прошлое.

И с этой точки зрения, многое становится на своё место. Итак, что же такое кампания на западе с точки зрения “большой игры”? Военная катастрофа или ход, который, несмотря на ошеломительный успех Вермахта, не оставлял ни единого шанса на реальную победу фашистской Германии?

Видео, часть 2

Итак, несмотря на то, что с момента начала и хода “большой игры” прошёл значительный отрезок времени, сменилось несколько эпох, мир мало изменился. Да, Британская империя вроде бы сошла с исторической сцены, но доминирование англо-саксонского мира никуда не делось.

Британский историк Доминик Ливен считает, что «смещение центра тяжести произошло не само собой. Соединённые Штаты стали приемником Великобритании и я думаю, что Великобритания сознательно передала американцам то бремя, которое несёт империя».5

Несколько позднее мы вернёмся к этому тезису. Пока же зафиксируем факт, что смена лидера, как правило, означает смену курса. Однако, курс не изменился. Всё осталось по-прежнему. “Большая игра” продолжается.

Итак, если рассматривать события 1939-40-х годов в терминах “большой игры”, что это нам может дать?

Дать это нам может очень много. Высказывание лидеров, официальных лиц, пусть даже не первой величины, проливает свет на очень многие события.

Офицер британского Генерального штаба Уильям де Ропп накануне известных событий имел встречу с Альфредом Розенбергом, на которой обсуждался ряд довольно любопытных вопросов. Прежде чем мы перейдём к этим вопросам, всё же начало Второй Мировой войны началось польской кампанией. Основной вопрос, который не могли решить Германия и Польша, камень преткновения – это Данциг. Стоил ли Данциг войны? Кабинет министров Британии считал, что не стоит.

На заседании английского Кабинета министров 3 мая 1939 года министр иностранных дел Галифакс заявил: «Конечно, полковник Бек не жаждет войны. Но если она возникнет из-за Данцига, - вина за это ляжет на Польшу»6. За месяц до нападения фашистской Германии на Польшу 2 августа 1939 года английские министры собрались на очередное заседание. На нём Галифакс весьма недвусмысленно сказал, что «Англия не намерена воевать из-за Польши, из-за Данцига. Истинное положение Данцига само по себе не должно рассматриваться как casus belli»7.

Не менее любопытно и высказывание британского Премьер-министра. Он, в частности, говорил, что, по его мнению, относительно вопроса о Гданьске «внимание должно быть направлено на политические действия с целью обеспечить передышку, а не на военные меры»8.

Аналогичной позиции придерживалась и Франция, которая к тому моменту полностью находилась в фарватере британской политики.

Итак, великие державы дали понять Гитлеру, что воевать, не намерены. Насколько настроен на войну был сам Гитлер? Судя по документам – не очень. До последнего момента он пытался решить вопрос мирным путём. Даже уговаривал парламент Данцига не особо форсировать события и немножко потерпеть: пройдёт некоторое время, вопрос с Польшей будет так или иначе решён, пройдёт 2-3 года, закончится мандат международного комиссара Лиги Наций, и Данциг, так или иначе, будет немецким. Тем не менее, война разразилась.

Были ли у немцев серьёзные основания опасаться Польши? Казалось, вопрос смешной. Где Германия, и где Польша. Мы привыкли считать германский Вермахт одной из сильнейших, величайших военных машин, когда-либо созданных в истории, которую нам удалось сокрушить ценой невероятных усилий. Но в 1939 году это был далеко не тот Вермахт, о котором сейчас все говорят. И Польша была не такой уж слабой.

У Германии были веские основания выдвигать Польше подобные претензии. И вот здесь мы опять возвращаемся к вопросу о границах. Если западные границы Польши (оговорка, имелось в виду — Германии, прим, ред) были гарантированы «Локарнскими соглашениями» 1925 года9, то восточные границы не были гарантированы никак.

Вопрос оставался открытым и весьма спорным, так как существовал, кроме Гданьска вопрос о верхней Силезии. Согласно пунктам Версальского договора, вопрос о верхней Силезии должен был решаться путём плебисцита. Для обеспечения плебисцита, французское командование потребовало вывода рейхсвера из этой территории. Немцы требование выполнили.

Однако, поляки, воспользовавшись слабой Германией, просто напросто — де-факто — захватили данную территорию, без всякого плебисцита. Таким образом, территория осталась спорной. Пока Германия была Веймарской республикой, она терпела подобное положение дел, однако, став Третьим Рейхом, - перестала терпеть. Получается, требования Гитлера к Польше были вполне законными: плебисцит не проводился.

В этом отношении любопытны мемуары фельдмаршала Манштейна. В нём есть одно любопытное напоминание: «Вожделение, с которым широкие круги Польши всё ещё взирали, плохо скрывая свои аппетиты на немецкие земли» и далее: «Однако, казалось, совсем не было исключено, что Польша когда-нибудь сама поставит вопрос о границах, угрожая силой оружия. В этом отношении у нас после 1918 года уже был некоторый опыт». Этот опыт касался именно верхней Силезии. Разумеется, никто не собирается оправдывать агрессию как таковую, тем более, что совершенно ясно, Гитлер не стал бы останавливаться на достигнутом, он пошёл бы дальше в любом случае.

Но с точки зрения тогдашних норм международного права, Гитлер не особо-то за них и выходил. Решать территориальные вопросы силой было едва ли не нормой. Этим пользовались все, кто имел подобную возможность. Та же Польша при разделе Чехословакии отнюдь не отказала себе в этом удовольствии.

Видео, часть 3

Уинстон Черчилль по этому поводу говорил: «Польша с жадностью гиены приняла участие в ограблении и разрушении Чехословацкого государства».10 И это было так. Теперь пришла очередь Польши.

Можно ли было предотвратить начало польской кампании? Опять-таки, когда исследуешь документы и эмоции выводишь за скобки, то видно, что Польша жаждала войны не меньше, чем Германия, так как абсолютно была уверена в успехе.

Мобилизация промышленности началась задолго до того, как был разработан и утверждён план «Вайс»11. Были призваны четыре призыва. Армия была увеличена до миллиона человек и продолжала увеличиваться, а вся военная промышленность была переведена на военные рельсы. Германская разведка в Польше чувствовала себя, как у себя дома. Всё это не могло не беспокоить руководство Третьего Рейха. Положение нацистской партии к тому времени не было абсолютным. И военная неудача, пусть даже и временная, могла поставить под вопрос весь нацистский проект.

Что же делают союзники? Перед самым началом войны, когда уже практически было принято решение, Англия заключает военный договор с Польшей, где даёт вполне недвусмысленные гарантии того, что Польша не будет брошена на произвол судьбы. Это произошло за 5 дней. Военная машина Германии была немедленно остановлена, что было сделать не так-то и просто. Приведённую в действие военную машину остановить за один день практически невозможно. Тем не менее, это было сделано. Это говорит о том, что Гитлер был отнюдь не самоубийца. И реально оценивал ситуацию. Он не собирался ввязываться в мировой конфликт, ему нужна была польская кампания.

27 числа посол Гендерсон передал Гитлеру меморандум Его Величества, в котором говорилось , что если Германия согласится на прямые переговоры с Польшей, Англия готова выступить посредником и урегулировать все спорные вопросы. Но если же произойдёт нападение – разразится война, небывалая в истории.

Как ни странно, днём позже, Адольф Гитлер дал письменный ответ на меморандум Его величества, в котором Германия соглашалась на прямые переговоры с Польшей. Единственное условие, которое выставила Германия, чтобы в Рейх прибыл представитель польского Правительства, имеющий право принимать решения.

Ответ Польши – всеобщая мобилизация. Извините, но по всем нормам международного права – это casus belli, повод для объявления войны, что Германия и сделала.

Ну, хорошо, объявили войну. Началась война с Польшей. Союзники, повинуясь союзническому долгу, на третий день объявляют войну Германии. И больше ничего не происходит.

Войска стоят на месте. За исключением нескольких инцидентов налёта британской авиации, в котором они повредили один германский крейсер, потеряли 7 самолётов. И ничего не значащего движения французских войск на 18 км в сторону Саарбрюкена. Больше ничего не произошло.

Французские войска вклинились от 8 до 18 км на германскую территорию, немцы отошли на линию Зигфрида без единого выстрела. Французы по приказу своего командования остановились и в октябре, опять же, по приказу своего командования вернулись обратно.

Если исключить вялый обмен любезностями на море: две подводные лодки похулиганили в Атлантике, утопили линкор Ройял оук в базе Скапа Флоу, потопили несколько транспортов. И «рейды правды», которые организовала британская авиация. То есть британская авиация бросала на германские города не бомбы, а листовки, в которых призывала Германию одуматься. Так называемые «рейды правды».

Больше ничего не происходило. То есть совсем ничего. При этом, западные границы Рейха, прикрытые только дивизией Ландштурма12 были практически открыты. Спрашивается, что мешало союзникам положить конец притязаниям Гитлера?

76-ть полностью укомплектованных англо-французских дивизий могли это сделать легко. Однако, не было сделано ровным счётом ничего. Возникает вопрос: «Почему?».

Может быть, у Британии и у Франции были какие-то сложности, которые не позволяли им начать открытые боевые действия? Попытаемся обратиться к документам.

Видео, часть 4

Убедить Гитлера в миролюбии Англии было несложно. Ещё свежи в памяти высказывания британского посла в Берлине Гендерсона, сказанные Гитлеру по поводу Чехословакии. Цитирую: «Чехи – свиноголовая раса, а президент Бенеш – самый свиноголовый в этом стаде. Великобритания не собирается рисковать ни одним матросом или лётчиком, ради Чехословакии».13

В отношении Польши высказывания были несколько иными, ведь нужно было не сломать Польшу, как Чехословакию, а наоборот - воодушевить.

Но сам смысл высказываний вполне очевиден. По словам высокопоставленного офицера британских ВВС барона Уильяма де Роппа, Польша более полезна для Англии в роли мученицы, чем в качестве существующего государства.

В своей беседе с руководителем внешнеполитической службы Национал-социалистической партии Германии Альфредом Розенбергом, которая состоялась 16 августа 1939 года, то есть накануне войны. Барон Уильям де Ропп заявил буквально следующее:

«В случае войны он будет назначен политическим советником министра авиации по вопросам Германии, то есть на должность офицера информационной службы, в обязанности которого входит анализ политического положения в Германии и информация о её намерениях. В нынешней ситуации в случае военного конфликта между Германией и Польшей, вступление Англии и Франции последует автоматически. Но даже и в этом случае, в интересах урегулирования такого конфликта, необходимо стремиться к тому, чтобы не дать превратиться ему во взаимное уничтожение. Здесь возможен вариант, когда Германия быстро покончит с Польшей. И хотя к этому времени война будет объявлена, она в этот период обеими сторонами будет вестись как оборонительная. То есть артиллерия и другие оборонительные средства возьмут на себя защиту границ. Что же касается воздушных бомбардировок незащищённых городов, которые вызвали бы неистребимое чувство ненависти, то они совершаться не будут. На случай быстрого завершения германо-польского конфликта при этих условиях ещё имелась бы возможность ликвидировать войну, поскольку из-за государства, которое практически уже перестало бы существовать в своём первоначальном виде ни Германия, ни Британская империя не поставили бы на карту своё собственное существование».14

Конечно, барон Уильям де Ропп – это не та фигура, на высказываниях которой можно делать далеко идущие выводы. Не очень высокопоставленный чиновник, не в очень больших чинах, тем не менее именно так всё и произошло. Следовательно. Мы можем сделать вывод, что господин барон высказывал не собственное мнение.

При всей толерантности британского общества, в то время законы были достаточно жёсткие. Шутки шутками, но ведь и повесить могли. И не много не мало – за государственную измену. Значит, барон Уильям де Ропп выражал мнение определённых кругов Британской империи, которые были очень близки к власти, либо эту же власть и составляли.

Независимо от того, каков статус фигуры, высказавшей данное предположение, а Альфред Розенберг занимал одно из руководящих положений в Третьем Рейхе, судя по тем событиям, которые произошли далее, мы можем предположить, имея на это полное право, что Альфред Розенберг разговаривал не просто с частным лицом, а с представителем британского правительства. Ибо всё произошло в точности так, как было оговорено.

Это первая странность, которая буквально бросается в глаза. С одной стороны – заключается военный договор, Польша буквально поощряется к войне, и в самый критический момент остаётся один на один с хорошо организованным противником.

Могла ли Польша выступить более достойно в этом конфликте, если бы рассчитывала только на свои силы? Безусловно. Сил у поляков хватало. Но в том-то и дело, что они рассчитывали на удар союзников в тыл. И потом надеялись перейти в контрнаступление, так как немцам станет не до Польши, мягко говоря. Под ударом Рур – вся промышленность.

А когда поняли, что никакого удара в тыл Германии не будет, догонять немецкие танковые колонны, которые рвались к Варшаве, было уже поздно.

В этой связи хотелось бы вернуться к мемуарам фельдмаршала Манштейна. В своей книге «Утерянные победы» он выражает удивление тому, что Гитлер торопил с действиями. Гитлер требовал взять Варшаву не позднее 30 сентября.

Эрих Манштейн пишет: «То, что политическое руководство страны требует победы от своих генералов – это нормально, но то, что оно требует победы к строго установленной дате – это несколько странно»15. Откуда подающему надежды тогда ещё командиру дивизии было знать о прошедшей беседе между бароном Уильямом де Роппом и Альфредом Розенбергом. Ведь ясно же было сказано: «В кратчайшие сроки».

Вполне возможно, что и сами сроки были жёстко уговорены. В конце концов, Англия не может до бесконечности делать вид, что ничего не происходит.

Кстати, в беседе с послом Гендерсоном Гитлер сказал, что прекрасно понимает положение Британии и не обидится на неё за то, что она будет вести мнимую войну. То есть, договорённости на высшем уровне были.

Однако, никаких письменных соглашений, никаких взаимообязывающих актов. А разве так бывает? Если мы внимательно посмотрим на историю дипломатии, то убедимся – да, бывает. Речь идёт о джентльменском соглашении. В этой связи я позволю себе процитировать ещё один небольшой документ.

Во-первых. 18 июня 1935 года между Англией и Германией заключается морское соглашение16, согласно которому германский военно-морской флот не должен превышать 35% тоннажа соединённых военно-морских сил британского содружества наций. Германия получает право на тоннаж подводных лодок, равный общему тоннажу подводного флота британского содружества. Однако, Германия добровольно обязалась пока содержать подводный флот, не превышающий 45% британского.

Казалось бы, всё нормально. Не такой уж большой процент. Если не учитывать того, что британский флот только в Атлантике составлял примерно 1000 вымпелов. Получается не так уж и мало.

По всей видимости, начало серьёзных стратегических отношений между фашистской Германией и Британской империей можно датировать 1937 годом, а именно беседой лорда Галифакса, тогда лорда председателя совета Великобритании с Адольфом Гитлером.

Цель беседы: «Возможность достижения путём личного объяснения с фюрером лучшего взаимопонимания между Англией и Германией. Это имело бы величайшее значение не только для обеих сторон, но и для всей Европейской цивилизации».17

По словам Галифакса, он перед своим отъездом из Англии имел беседу с Премьер-министром и английским министром иностранных дел, и они были абсолютно согласны с определением цели поездки. В ходе беседы Гитлер высказал одну весьма любопытную мысль, имеющую, по моему мнению, концептуальное значение.

Обсуждались варианты взаимного сотрудничества. И вот здесь руководитель Третьего Рейха заявил, цитирую: «Имеются две возможности оформления отношений между народами. Игра свободных сил, которая во многих случаях означала бы активное вмешательство в жизнь народов и могла бы вызвать серьёзное потрясение нашей культуры, созданной с таким трудом.

Вторая возможность состоит в том, чтобы вместо игры свободных сил, допустить господство высшего разума. При этом, однако, отдать себе отчёт в том, что этот высший разум должен будет привести примерно к таким же результатам, какие были произведены действием свободных сил. Он (фюрер) в последние годы часто задавал себе вопрос, достаточно ли разумно современное человечество, чтобы заменить игру свободных сил методом высшего разума.

В 1919 году была упущена великая возможность применения этого нового метода. Тогда предпочли метод безрассудства. Тем самым Германию толкнули на путь игры свободных сил, так как это, в конце концов, было единственной возможностью обеспечить себе элементарные человеческие права. Будущее зависит от того, какой из данных методов будет избран.

Оценивая жертвы, которых кое-где, несомненно, может потребовать метод разума, следует представить себе, каковы будут жертвы, если возвратиться к старому методу игры свободных сил. Тогда будет ясно, что первый путь дешевле второго». Не много, не мало…

Лорд Галифакс согласился с фюрером в том, что чисто формальные отношения препятствуют взаимопониманию и представляют небольшую ценность. И что далеко идущее сближение может быть достигнуто только тогда, когда все стороны станут исходить из одинаковых предпосылок, и будет достигнуто единство взглядов.

Он, лорд Галифакс, со своей стороны, также убеждён в том, что нечто длительное может быть создано только на реальной основе, если даже реальности, о которых идёт речь, для того или иного партнёра будут неприятны. Он подчеркнул, что в Англии все смотрят на Германию как на великую и суверенную страну, и что переговоры с ней должны вестись только на этой основе. Англичане являются реалистами. И может быть, более, чем другие убеждены в том, что ошибки Версальского диктата должны быть исправлены.

Скорее всего, в данном случае мы можем вести речь о так называемом джентльменском соглашении. Это соглашение между странами, которое не фиксируется на бумаге, и, вроде бы, не влечёт каких-то взаимных обязательств. Но, согласно норм дипломатической практики, джентльменские соглашения выполняются не менее безукоризненно, чем письменные договоры.

Видео, часть 5

Не менее любопытно и то, что в это время творилось в британском истеблишменте. Опять-таки, позволю себе ряд цитат.

В передовой статье октябрьской книжки 193918 года консервативного еженедельника «Спекатор» (прим.ред. «The Spectator» — еженедельный британский консервативный журнал) отмечалось: «Мюнхенское соглашение имело своими последствиями весьма серьёзные перемены в международном положении Европы». Журнал требовал отказа английской дипломатии от дальнейшего поощрения гитлеровской Германии. «Обеспечение Европейского мира — по мнению журнала — может быть достигнуто совершенно иным путём. Для этого Англии необходимо установить более тесные отношения с Советским Союзом. В течение последних месяцев,— заявлял журнал — только СССР проявлял безупречную честность». « Глупо уничтожать те шансы на сотрудничество с СССР,— заключала передовая статья — которые ещё имеются». С резкой критикой антисоветских замыслов Чемберлена выступал известный экономист Джон Кейнс.

Статья Кейнса была перепечатана в бюллетени лондонских деловых кругов. Редакция снабдила её комментарием, в котором обращала внимание на экономическую и военную мощь Советского Союза. «Эта страна — по мнению редакции — могла бы оказать Англии неоценимую помощь». Итак, всё в том же духе.

Правоконсервативные силы буквально громят своего Премьер-министра.

Я поинтересовался у людей, которые профессионально занимаются Англией. И спросил, возможно ли, чтобы консерваторы, которые всегда свято чтили нормы корпоративной этики, так оттоптались на своём Премьере? Они говорят: «Вообще-то, нет. Это невозможно в принципе».

Значит, была команда сверху. Игровая комбинация сыграна. Война подготовлена. Нужны новые фигуры для следующей комбинации, и старый Премьер-министр никак не подходил для этой роли. Здесь нужен был совершенно другой человек. И этот человек не преминул заявить о себе.

Я имею в виду высказывания Уинстона Черчилля. В отличие от консерваторов, он был в оппозиции и был в своём праве критиковать правительство так, как ему было угодно.

Выступая 11 декабря 1938 года в Чинфорде на собрании своих избирателей, вождь парламентской оппозиции, Уинстон Черчилль заявил: «Мы не знаем, куда будет направлена его очередная агрессия (имеется в виду Гитлер), ибо со времён Мюнхена и раздела Чехословакии, перед Гитлером оказалось так много открытых дверей, что он сам начал проявлять беспокойство. Гитлер сам точно не знает, что нужно сделать: скорее начать с захвата Мемеля или Данцига, или возбуждать население Трансильвании против Румынии»19.

Далее он продолжил: «Все силы, способные оказать сопротивление агрессии фашистских диктаторов должны объединяться. Англия должна вести борьбу за сохранение всеобщего мира. Мы обязаны пойти ещё дальше. Мы не можем ограничиться только национальным объединением и укреплением своей собственной безопасности. Нужно создать такой высший международный трибунал, который охранял бы международный правовой порядок и мог бы заставить все государства подчиниться новому порядку и нормам международного права»20.

В своей статье «Всеобщее смятение» он доказывал, что рукой Чемберлена и его группы вдребезги разбит аппарат доверия и доброй воли, которую сооружала Великобритания. Война приближается неотвратимо. Германские войска накапливаются на восточной границе21.

Далее, развивая свою мысль, он пишет: «Устрашённая судьбой Чехословакии, Польша, Румыния, Турция, Греция, Болгария, Югославия начинают принимать меры предосторожности. Позади Румынии стоят Турция и Россия, готовая протянуть им дружественную руку»22.

Упоминание о подобной дружественной руке, особенно в контексте России, делало протекторат и покровительство Германии почти что избавлением.

О каком международном трибунале говорит Уинстон Черчилль? Он почти открытым текстом заявил: «Англия собирается строить новый мир, и она собирается устанавливать в этом новом мире новые правила.» Но для того, чтобы построить новый мир, нужно разрушить старый. Не он же будет, в конце концов, разрушать. Для этого есть Германия.

В Первую Мировую немцев очень грамотно заставили сделать первый выстрел, не оставив им ни единого шанса. Как ни странно, история ничему не научила немцев.

Итак, Англия собирается строить новый мир. Именно этим и занималось руководство Третьего Рейха. Интересно, сами немцы понимали свою вторичность в этом процессе? Я полагаю, что нет. Возможно, что до сих пор не понимают. Но это уже их проблемы.

Итак, война началась. Никаких заслуживающих внимание событий, кроме, пожалуй, одного. Это советско-финляндская война. Однако, к ней мы вернёмся немножко позднее.

Наши уважаемые оппоненты на Западе очень часто в последнее время любят прибегать к сослагательному наклонению. «А вот, если бы…» , «Если бы Советский Союз подписал соглашения с Англией и Францией, Вторую Мировую войну удалось бы предотвратить», «Если бы то, если бы это…».

Но почему бы не воспользоваться их опытом, их методом. Только поставив его несколько на научную основу. Не рассуждать о том, что было бы, если бы, а взять конкретные исторические факты. В конце концов, всегда есть определённая точка бифуркации, в которой ситуация может развиваться либо в ту, либо в иную сторону.

Возьмём узкий исторический отрезок, в котором существовало несколько альтернатив, и попытаемся проанализировать одну из них.

Итак, предположим, что советско-англо-французские переговоры 1939 года о заключении договора о взаимопомощи и военной конвенции увенчались успехом.

Ну, в принципе, можем мы такое предположить? Можем. Ну, и что? Всё согласовано, подписано, включая количество поставленных дивизий, сроки выдвижения, рубежи развёртывания.

При этом стремление Англии и Франции решить все свои проблемы за счёт Советского Союза никуда не делись. Если раньше было так, почему впредь должно было быть иначе? И если в истории, которую мы знаем, так оно и было.

К тому же, после Мюнхена, в Москве не питали ни малейших иллюзий по поводу стремлений наших союзников.

И не питали ни малейших иллюзий по поводу того, чего стоят все договора, даже скреплённые подписями.

Видео, часть 6

Итак, допустим, всё подписано, согласовано количество дивизий, сроки, рубежи развёртывания и так далее.

Восточная Европа гарантированно, не сразу, но гарантированно, попадает под влияние Советского Союза со всем, что к этому прилагалось. Польша посчитает, посчитала бы подписание подобного соглашения личным оскорблением. Достаточно посмотреть заголовки польских газет этого времени. Как поляки реагировали на сам факт об англо-франко-советских переговоров. Они так это и посчитали личным оскорблением и предательством их национальных интересов.

Кроме того, это никак не снимало проблемы Советского Союза на востоке, где частный конфликт мог перерасти в полномасштабную войну. В Японии серьёзно обсуждали возможность переведения конфликта на Халхин-Голе в полномасштабную войну.

В результате, мы получаем конфигурацию, гораздо более опасную, чем имели в реальности. Неизвестно как повела бы себя Польша. Она спокойно могла бы пойти на союз с Германией, поскольку её союзники её предали. С непредсказуемыми последствиями, усиливающийся Советский Союз мог бы испугать Германию до такой степени, что Германия пошла бы на союз с Англией и Францией. В результате, мы получали бы конфигурацию более взрывоопасную.

При этом, случись военный конфликт в Европе, война бы там шла по-настоящему, без скидок. А ни французам, ни англичанам это было не нужно. Им нужна была война на востоке.

Следовательно, ни малейшего шанса на подписание англо-франко-советского соглашения не было. А даже если бы оно и было подписано, это ровным счётом ничего бы не изменило. Война всё равно бы разразилась, потому, как предпосылки были не в этом.

Так что, Пакт Молотова – Риббентропа, скорее, оттянул начало глобального конфликта в полном объёме, чем приблизил его.

Хотя это вопрос несколько спорный. И здесь можно много спорить. Но вернёмся к странной войне на Западе.

Итак, сам термин: «Странная война» - это распространённое в литературе наименование периода военных действий Англии и Франции против Германии с 3 сентября 1939 года по 10 мая 1940 года во время Второй Мировой войны.

После начала германо-польской войны 1939 года Англия и Франция, связанные с Польшей союзническими обязательствами 3 сентября объявили войну Германии. На франко-германской границе против 40 французских полностью укомплектованных дивизий находилось 17 дивизий неполного состава.

Всего же на западном фронте англо-французским войскам, а это 78 дивизий, около 17,5 тысяч орудий и миномётов, около 2 тысяч танков, 3 тысячи самолётов противостояло 33 пехотных дивизии, около 800 боевых самолётов Германии.

По всем показателям превосходство союзников было подавляющим.

Превосходство на море было также подавляющим. Тем не менее, никаких действий, заслуживающих сколько-нибудь серьёзного внимания, на европейском театре военных действий не происходило. Американцы называли её «призрачной войной» или «мнимой», а немцы – «сидячей». Это данные военной энциклопедии.

Нельзя сказать, однако, что вообще ничего не происходило. Как я уже говорил, 29 английских бомбардировщиков 4 сентября совершили рейд в район Киля, где на якоре стояло несколько немецких кораблей. В результате лёгкий крейсер “Эмден” был повреждён и на несколько дней выбыл из строя. Англичане потеряли 7 самолётов.

9 сентября 10 французских дивизий начали наступление в район Саарбрюкена. Противник без боя отошёл на основные позиции линии Зигфрида. Продвинувшись на 8-18 километров вглубь немецкой территории, французские войска остановились по приказу своего командования. В октябре 1939 года они без боя возвратились на свои позиции. Кроме того, британская авиация регулярно совершала «рейды правды», как назвал эту акцию министр авиации Кингсли Вуд. Суть акции сводилась к тому, что на германские города вместо бомб сыпались миллионами экземпляров письма к немецкому народу.

Когда депутаты британского Парламента потребовали более решительных действий, в частности, лейборист Хью Долтон предложил забросать зажигательными бомбами Шварцвальд (Чёрный лес), дабы немцы ощутили запах войны на своей территории23.

Обратите внимание, речь не идёт о серьёзной войне. Речь идёт просто о том, чтобы дать немцам почувствовать, как леса горят. Это, конечно, очень ценная помощь полякам, которые буквально истекали кровью.

На что министр авиации заявил, что сожжение Шварцвальда противоречило бы Гаагской конвенции. Ну, что ж, он был прав.

Когда же этот призыв был поддержан другим членом Парламента, Лео Амери потребовал быстрых действий, до того, как лес намокнет под осенними дождями. Кингсли Вуд ответил, цитирую: «Что Вы, этого делать нельзя! Это частная собственность. Вы от меня ещё потребуете затем бомбить Рур»24.

Как говорится, комментарии излишни. Как здесь не вспомнить беседу Альфреда Розенберга с бароном Уильямом де Роппом.

Кое-что предпринимала Германия. Это несколько рейдов подводных лодок, несколько утопленных транспортов, линкор «Ройял Оук» (прим. Королевский Дуб), самый большой военный корабль на то время затонул за 11 секунд, поставив все рекорды потопления.

Удачно попали. Это был щелчок по британскому самолюбию. Тем не менее, даже это не вызвало никаких серьёзных ответных действий.

Впрочем, было ещё одно событие, характерное для «странной войны». Однако, с самой странной войной никак не связанное.

Это записка главнокомандующего объединёнными сухопутными силами Франции и Великобритании генерала Мориса Густава Гамелена Председателю Совета министров Франции Полю Рейно.25

Датировано 22 марта 1940 года.

В записке одного официального лица другому официальному лицу говорится о планах нанесения ударов по русским нефтяным районам на Кавказе. Цель данной акции: лишить Россию сырья, необходимого для её экономики и тем самым поколебать мощь Советского государства.

Одновременно этим наносится удар по Германии, так как прекращается её снабжение русским горючим. Далее в записке, что лишение Германии русской нефти – цель второстепенная, так как поставки русской нефти в Германию мизерны по сравнению с реальными потребностями Германии. А основная цель – «удар по Советской мощи». Замечательно.

Сам факт записки Главнокомандующего говорит о том, что речь идёт не о гипотезе, а об отработанном плане военных действий. Гипотезы Премьер-министрам не докладывают.

План с политической точки зрения был безупречен, да и с военной, в общем-то, не плох. Причины его, надо полагать, весьма существенны.

Первая лежит буквально на поверхности: советско-финляндская война. План не был реализован именно потому, что она закончилась. Ну, не успели. Война велась, напомню, с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940 года, под которую данный план и был составлен.

Война закончилась в пользу СССР. Не успели. Однако, приготовления не останавливались.

Из беседы военного атташе нашего посольства в Германии комкора Пуркаева, в дальнейшем – видного советского военно начальника и генерала армии, с военным атташе Турции майором Генерального штаба Ками Акманом, которая состоялась 2 февраля 1940 года видно, что военное приготовление Англии и Франции против СССР вовсе не вымысел.

В беседе был затронут вопрос о передвижениях генерала Вейгана, на что майор Акман ответил: «Писали, якобы Вейган из Анкары направился на Кавказ, но это неправда. Он из Анкары выехал в Сирию, где, как пишут газеты, создаётся армия для наступления на Северный Кавказ». 26

Кстати, то, что войска Англии и Франции соответственно в Сирии и Египте – почти полумиллионная группировка – были сосредоточены на южных границах России, а не на Cевере, говорит о том, что Англия и Франция весьма мало заботились судьбой Финляндии.

На фоне разгоревшегося конфликта между Советским Союзом и Финляндией, они пытались решить свои проблемы. Но это, в общем-то, понятно. И грех их в этом винить. Каждый решает свои проблемы так, как хочет, тем более, что был призыв Лиги Наций всемерно поддержать несчастную Финляндию.

Справедливости ради, нужно сказать, что северное направление также отрабатывалось. При этом и Англия, и Франция преследовали собственные цели. О Финляндии, опять-таки, никто не думал. Одни хотели отвести войну подальше от своих границ, - это французы. Англичане хотели лишить Германию необходимых ей стратегических ресурсов, в частности, железной руды, которую они получали из Норвегии и Швеции.

Видео, часть 7

Итак, Польша разгромлена, война объявлена, никаких активных боевых действий не происходит. Англия и Франция сосредотачивают почти полумиллионную группировку в Сирии и Египте, нацеленную на Северный Кавказ. В это время Советский Союз завершает войну с Финляндией, и, вроде бы, все нормально. Однако, 10-го мая 1940-го года начинается другая война. Германский Вермахт перешел к активным действиям на западном фронте.

Однако странности продолжаются. В сводке 5-го управления РККА по событиям на западном фронте, датированной 20-го мая 1940-го года, кроме всего прочего говорится: «численность французских войск в Сирии доведена до двухсот тысяч человек (200 000), продолжают поступать танки, легкие пушки, лошади и автомобили. По агентурным данным, полученным из Парижа, заслуживающим внимания, коллективом экспертов союзников произведены все технические расчеты для налетов авиации союзников на Баку, Грозный, Батум. Кроме того, французским правительством якобы принимаются необходимые меры для подготовки операции против советского Закавказья».27

Это первая странность, которая просто бросается в глаза. Использовать Советско-финляндскую войну для решения своих целей, в том числе и против Советского Союза – это понятно, но в период с 10-го по 20-е мая 40-го года французскому командованию, вроде бы как, было чем заняться и без нас. И английскому тоже. Не нужно быть военным гением и очень сильным экспертом, чтобы понять – в этот период шутки на западном фронте закончились!

А тем временем, ситуация развивается как на маневрах. В различных энциклопедиях данные события даны точно, но скупо и сухо. Из тридцати трех (33) пехотных дивизий Ландштурма (Landsturm) неполного состава группировка германских войск на западной границе в кратчайшие сроки достигла 136-ти дивизий, в том числе 10-ти танковых и 7-ми моторизованных. Свыше двух с половиной тысяч (2500) танков, более 7000 орудий и минометов, свыше 3800 самолетов. Причем, наращивание группировки производилось, фактически, в условиях непосредственного соприкосновения с противником.

А противник, то есть Англия и Франция, продолжают наращивать группировку в Сирии. Впрочем, имея против Германии 147 дивизий, в том числе 23 танковых, механизированных и моторизованных, что составляло 3100 танков, свыше 14500 орудий и минометов, около 3800 самолетов, можно было особо не беспокоиться.

Краткая хроника событий говорит о том, что никто особо не беспокоился. 14-го мая капитулировала нидерландская армия. 20-го мая немецкие танковые соединения вышли к Ла-Маншу. 28-го мая капитулировала бельгийская армия. 4-го июня завершилась эвакуация остатков англо-французско-бельгийских войск, окруженных у Дюнкерка, на британские острова. При этом все тяжелое вооружение было оставлено на побережье. Операция «Гельб»28 завершена.

5-го июня после перегруппировки, — то есть, с 20-го мая германские войска спокойно наблюдали за эвакуацией и занимались своими делами — начинается операция «Рот»29: 124 пехотных дивизии, 10 танковых, 6 моторизованных дивизий против 71-й ослабленной французкой и двух британских.

10-го июня французское правительство бежало из Парижа. 14-го июня Париж сдается без боя. 17-го июня новый глава французского правительства маршал Петен обратился к немецкому командованию с просьбой о перемирии. 22-го июня 1940-го года было подписано «Компьенское перемирие»30. Тот самый лес, тот самый вагончик маршала Фоша, как говорится, no comment.

Однако комментарий, все-таки, необходим. Итак, комментарий первый – согласно энциклопедическим данным в ходе кампании французская армия потеряла 84 тысячи убитыми и свыше полутора миллионов пленными, потери немецких войск: 27 тысяч убитыми, свыше 111-ти тысяч ранеными и более 18-ти тысяч пропавшими без вести, то есть дезертировали.

Несмотря на любые, самые гуманные, конвенции есть фазы боя, в которых просто не предполагается брать пленных. Ну, специфика боя такова.

Это невозможно в силу самой специфики боя. Те из солдат, кому посчастливилось столкнуться с противником в начальной фазе боя, то есть огневое соприкосновение, или в средней фазе, атака и непосредственное соприкосновение, будут гарантированно убиты, либо просто не доживут до помощи, что, по сути, одно и то же.

На плен могут рассчитывать только те, кто все-таки доживут до заветной помощи, либо вступят в соприкосновение с противником в момент завершения им выполнения ближайшей задачи, то есть, прохождения тактической зоны обороны.

В любой армии мира – это 12 километров. Если задача ставится оперативного плана – это расстояние возрастает до 50-ти километров, что, соответственно, увеличивает и потери сторон. Как правило, обороняющиеся к нападавшим примерно один к трем, но это – усредненная статистика.

На поле боя сошлась примерно трехмиллионная группировка с обеих сторон. Даже по закону больших чисел31 – потери должны были быть с обеих сторон, ну как минимум, на порядок больше.

О чем говорят те потери, которые имели место в действительности? О том, что серьезных и реальных военных действий не велось! Англо-британская (здесь имеет место оговорка, имелась в виду англо-французская) группировка просто сдала Европу Гитлеру.

Погибли только те немногие, относительно общего количества, разумеется, которым не повезло. И со стороны англо-французской группировки те немногие несчастные, которые действительно пытались что-то сделать. Этот вывод напрашивается буквально сам собой, и он абсолютно ясен любому человеку, который хотя бы какое-то отношение к армии имеет.

Комментарий два: нельзя не обратить внимание на удивительно мягкие условия мира, продиктованные Германией поверженному противнику. Ни полного разоружения, ни капитуляции флота, сохранение атрибутов государственности – правительство, полиция, местное самоуправление, и так далее, полная самостоятельность в колониях, и многое другое, что никак не укладывается в образ Третьего Рейха.

«Фюрер хотел разоружить Францию насколько возможно, но был против любых условий, особенно капитуляции военно-морского флота, которые не могли быть реализованы в тот момент. Он хотел получить от Франции все, что было возможно, но не унижать ее»32 - прямо-таки трогательная забота о поверженном противнике.

Сегодня период оккупации во Франции предпочитают вспоминать как героическое время: Шарль де Голль, «Свободная Франция», Сопротивление и так далее. Однако документы говорят несколько иное.

Не так давно в Париже, в Парижской исторической библиотеке, проходила выставка французского фотографа Андре Зукка «Париж под оккупацией»33. На выставке было показано более 250-ти фотографий, сделанных им в период между 41-м и 44-м годами. Фотографии показывают, как парижане наслаждались жизнью на берегах Сены, в кафе, в городских парках, на залитых солнцем Елисейских полях, парижские модницы щеголяют новыми шляпками, обнимаются влюбленные, дети катаются на роликовых коньках, люди ездят на велосипедах, кормят слона в городском зоопарке, элегантные нацистские офицеры гуляют вместе с горожанами, только на двух снимках можно увидеть евреев с обязательными желтыми звездами Давида, которых, кстати, никто не трогает. Картина просто идиллическая. Такое впечатление мирной и совсем не такой уж несчастной жизни, которую вовсе не омрачают красные флаги с черной свастикой. Выставка вызвала грандиозный скандал. Слишком разительным оказался контраст между мифом и реальностью.

Мэрия французской столицы запрещала ее показ в Париже. Кристоф Жерар – член городского сената и глава департамента культуры сказал журналистам, что выставка непереносима.

Есть еще одно любопытное письмо Уинстона Черчилля Рузвельту, в котором Черчилль отчитывается о налетах британской авиации на заводы Рено, где, в частности, одной из целью акций, кроме разрушения военного производства, работающего на Германию, говорится: «французам не мешало бы напомнить, что они все-таки находятся на войне».

Впрочем, случались и эксцессы, правда, это уже относится к концу войны. 10-го июня 1944-го года, через четверо суток после высадки союзных войск в Нормандии, подразделением дивизии СС «Райх», которое незадолго до этого было переброшено с восточного фронта, уничтожен французский поселок Арадур-сюр-Глан вместе со всеми жителями.

Детей отправили в концлагерь, а все взрослое население согнали в сарай - 600 человек, и сожгли, потом сожгли всю деревню. Историки до сих пор спорят – зачем это было сделано. Акт абсолютно бессмысленной жестокости, который никак не вписывается в весь период западной оккупации.

В Белоруссии сожгли каждую четвертую деревню вместе с жителями, и историки по этому поводу не спорят, вроде бы так и должно быть. Однако дело не в этом. Уничтожение мирного населения, в любом случае – чудовищное преступление.

Дело в другом, практически во всех оккупированных странах Европы нацисты сохранили существующую этно-национальную полицию, во многих – национальную армию, парламенты, демократическую систему, ничего не было тронуто.

В Норвегии подавляющее большинство полицейских добровольно присоединились к главе местных коллаборационистов Видкуну Квислингу, а министр полиции Ионас Ли одновременно был шефом германских СС в Норвегии. В Дании вплоть до 44-го года власть вообще сохранялась за социал-демократическим правительством. Суверенитет страны фактически не затрагивался, помимо национальных вооруженных сил, парламента, демократической системы выборов сохранились и местные полицейские органы.

Видео, часть 8

Разумеется, уничтожение мирного населения, тем более таким варварским способом, является чудовищным преступлением, но это был именно эксцесс. Общая тенденция оставалась неизменной, и это касалось большинства стран старого света.

Практически во всех оккупированных странах Европы нацисты сохранили существующую там национальную полицию. Так было в Норвегии, где подавляющее большинство полицейских добровольно присоединилось к главе местных коллаборационистов – Виткуну Квислингу (Vidkun Quisling), а министр полиции, Ионас Ли (Jonas Lie) одновременно был шефом германских СС в Норвегии.

В Дании, вплоть до 44-го года власть вообще сохранялась за социал-демократическим правительством. Суверенитет страны, фактически, не был затронут. Помимо национальных вооруженных сил, парламента, демократической системы выборов, сохранились и местные полицейские органы. Полицейскими силами страны руководили министры внутренних дел Кнут Кристенсен и Йорген Йоргенсен.

Лишь в сентябре 44-го года немцы распустили датскую полицию поскольку, цитирую: «ее сотрудники не принимали активного участия в подавлении антинемецких забастовок».

Ее место занял вспомогательный полицейский корпус, сформированный из местных нацистов и ветеранов восточного фронта. Даже в протекторате Богемия и Моравия - бывшей Чехословакии полицейские силы остались прежними, то есть, при своем оружии, при своих должностях и постах.

Справедливости ради, стоит отметить, что один из руководителей чешской полиции, министр внутренних дел генерал Алоис Элиаш (Alois Eliáš), связанный с движением сопротивления, был арестован Гестапо и казнен. Остальных вполне все устраивало.

Надо отметить, что западная либеральная демократия – достаточно толерантная система, она, на удивление, легко ужилась с нацистским режимом, и движение сопротивления не доставляло серьезных неудобств оккупантам.

Так, в 44-м году начальник Главного управления имперского министерства вооружения докладывал что: «несмотря на занятость в военной промышленности 30-ти миллионов немецких и 7-и миллионов иностранных рабочих, выпуск текущей продукции ни в одном из периодов не испытывал каких-либо серьезных нарушений из-за саботажа или пассивного сопротивления». Об активном сопротивлении речь не идет вообще.

Когда на Нюрнбергском процессе министра вооружений Третьего Рейха графа Шпеера спросили, большой ли вред его ведомству приносили саботажники, другими словами – участники сопротивления, тот не задумываясь ответил: «Так, особо не досаждали».

Западные исследователи, которые разбираются со Второй мировой войной и участием в ней союзников, так и не поняли, что необременительный мир после необременительной войны – было самым большим унижением, которым только могла подвергнуться западная Европа. Интересно, понимают ли они это сегодня? Сомнительно.

Однако это их проблема. Нас же интересует несколько иное, а именно: а в чем причина такого сокрушительного поражения? Ведь 44 дня – и вся Европа. Сами немцы не ожидали такого успеха, они его не планировали.

Недаром военную компанию на западе многие исследователи называют «Блицкриг без блицкрига». В рамках рассматриваемой проблемы вопрос представляется весьма любопытным.

Давайте предположим, что бы было, если бы французская и британская армия, а также армии Нидерландов, Бельгии и других стран, которые подверглись оккупации, сражались бы так, как это вообще-то принято на войне – за каждую пядь родной земли, за каждый дом. Что бы осталось от старой Европы, от ее культуры, от ее промышленности? Правильно – ничего! Кому такая война нужна? Гитлеру Европа должна была достаться в целости и сохранности. Иначе как можно было наладить единый промышленный организм, который всю войну работал на фашистскую Германию. Это было бы весьма проблематично. Сама война в этом случае теряла смысл.

Какой тогда смысл воевать?

На Западе все происходило тихо и спокойно. Это у нас – война за каждый дом и за каждую пядь земли. А там как-то все по-другому.

Режим мобилизационного типа очень хорошо организует производства, особенно в экстремальных условиях. В условиях западной демократии наладить единый производственный комплекс, нацеленный против Советского Союза, было невозможно. Всякие там профсоюзы, парламенты.

Не поступаться же, в конце концов, принципами демократии. То ли дело оккупация. Все законно, все в порядке.

Таким образом, война на западе представляется ни чем иным, как способом создания гигантской финансово-промышленной корпорации, в которой господствует новое мышление. Естественно, Германия в этой корпорации, на некоторое время, владела контрольным пакетом.

Стоит заметить, что когда время председательства Германии в общеевропейской финансово-промышленной корпорации подошло к концу, а именно 44-й год, то есть, после высадки союзников в Нормандии, имущество было передано новому «совету директоров», в кавычках, естественно, также в целости и сохранности без особых эксцессов.

Каких-либо особых боев не было. Достаточно посмотреть кадры хроники – взятие Парижа, вступление союзных войск в Париж. Ведь нам в учебниках пишут, и на Западе изучают, и исследователи говорят о серьезных боях, которые вели союзники. Однако посмотрите на кадры хроники – стекла целые. А это значит – тяжелое оружие не применялось вообще, так, легкие перестрелки в тех местах, где немцы не успели вывести то, что им было нужно. И так было везде.

А в тех местах, где приходилось как-то разбираться с задержавшимися немецкими частями, и там, где были хоть какие-то разрушения, местное население крайне враждебно относилось к союзникам, и это отмечают и французские офицеры, и сам де Голль в своих мемуарах. Довольно любопытное отношение к освободителям. Это также косвенно подтверждает то, что при немцах им жилось не так уж плохо.

Для сравнения приведу фрагмент боевого донесения штаба 53-й армии командования Cтепного фронта на 8:00 25-го сентября 43-го года: «противник отходит в юго-западном направлении, его части прикрытия пытаются оказывать сопротивление действиям наших войск. Отходя, противник сжигает населенные пункты, урожай на полях, уводит скот и население»34. Как видим – ничего общего с тем, что творилось на западе.

С другой стороны, необременительная военная кампания – лучший способ привести в порядок свои вооруженные силы, довести их численность до нужного уровня, дать солдатам понюхать порох, офицерам – получить необходимый боевой опыт, штабы всех уровней потренировать в планировании и ведении наступательных операций, организации взаимодействия и так далее. То есть, все то, что крайне проблематично и дорого сделать в мирное время.

Кроме того, страны Запада получили возможность вполне законно, с точки зрения хорошего тона (ну проиграли же!), передать в распоряжение победителя весь свой потенциал, который исправно работал всю войну. Статистика – упрямая вещь, на французских верфях немецкие корабли и подводные лодки ремонтировались быстрее и качественнее, чем на немецких.

Только один фактор не был учтен руководством Третьего Рейха – что на все это потребуется не более месяца. Они ведь собрались вести более-менее серьезную войну с достойным противником, а здесь – такой ошеломительный успех.

Кроме техники и вооружения, кроме многочисленной и обученной армии для ведения войны необходимы стратегические запасы, и в первую очередь – продовольствие. А вот этого как раз в Германии и не было. И это именно тот ресурс, которого не хватало у Европы.

Конечно, Европу можно было просто ограбить, но это одномоментный акт. Потом прощай сотрудничество, и сопротивление по полной программе. Кому это было нужно?

А численность Вермахта доведена до 7-ми миллионов человек.

Ну, 7 миллионов 234 тысячи, если быть точным. В результате получается катастрофический дефицит продовольствия, оно тает на глазах.

Гитлер рассчитывал на хотя бы двухгодичную передышку после западной кампании, а реальность ему подсказала – надо воевать дальше. Нужно где-то брать продовольствие, а кроме как на Украине взять его было негде. Следовательно, военная кампания с Советским Союзом стала безальтернативной.

Отсюда опять возникает вопрос: а был ли Гитлер игроком? У игрока всегда есть выбор, как минимум между двумя альтернативами. Если альтернативы нет – то это фигура, которая ходит туда, куда ей указывают. А если Гитлер – фигура, возникает вопрос: а кто был игроком? И ответ здесь почти однозначный.

Видео, часть 9

Разумеется, нехватка продовольствия – не единственная причина нападения на Советский Союз, но весьма и весьма существенная, а отсутствие альтернативы – лучшая гарантия, что все сработает как надо. Довольно любопытная позиция с точки зрения игры – стратегическая жертва, принесенная Западом на алтарь будущей победы, позволила Германии из фигуры на какое-то время превратиться в игрока.

Однако коридор возможностей, не смотря на весьма значительные ресурсы, был крайне узок. Не в лучшем положении был и Советский Союз.

При огромном потенциале – дефицит времени. Перевооружение Красной армии не завершилось. Мы получили новые территории, которые необходимо было освоить в оперативном отношении.

Изменилась конфигурация политических и военных сил в Европе. Необходимо было составить новые моб. планы. После завершения западной кампании руководство Советского Союза ясно понимает – не успеваем.

Таким образом, осваивать полученный ресурс и фашистской Германии, и Советскому Союзу пришлось уже в ходе вооруженной борьбы, понеся при этом неисчислимые издержки.

Результатом данной комбинации должно было стать полное уничтожение одного игрока, в идеале, это должна была быть фашистская Германия, и катастрофическое ослабление второго, то есть Советского Союза.

Лучше всего данную позицию сформулировал Гарри Трумэн, в то время сенатор от демократической партии, он, в частности, сказал: «Если мы увидим, что выигрывает Германия – то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и таким образом, пусть они убивают как можно больше, хотя мне не хочется ни при каких обстоятельствах видеть Гитлера победителем».

Дальше он сказал странную фразу: «Никто из них не думает выполнять свои обещания». Впрочем, обратный вариант также был вполне приемлем.

С началом действий на восточном фронте Англия и США выступили в поддержку Советского Союза. Знаменитая речь Уинстона Черчилля, переданная БиБиСи (BBC) 22-го июня 41-го года в 23:00 говорит сама за себя.

Заявление о поддержке СССР Соединенными Штатами было сделано исполняющим обязанности госсекретаря Уэллесом (Sumner Welles), который подтвердил: «Гитлеровские армии сегодня – главная опасность для американского континента».

В свою очередь 24-го июня президент Рузвельт заявил на пресс конференции что: «Соединенные Штаты окажут всяческую помощь СССР в борьбе против Германии». На следующий день это было напечатано во всех центральных газетах Советского Союза.

С этого момента Америка оказалась самым непосредственным образом вовлечена в европейские дела.

Центр силы постепенно сместился из Лондона за океан. Как я уже говорил, многие британские исследователи полагают, что это было сделано намеренно Британией. Зачем - это уже отдельный вопрос.

Сломать политику изоляционизма было не так-то просто. Некоторые силы в Америке пытались это сделать, но безуспешно. 15-го апреля 39-го года президент Рузвельт обратился по телефону к Гитлеру и Муссолини, призывая дать обещание воздержаться в течение 10-ти лет от нападения на перечисленное в его обращении тридцать одно (31) государство.

Рузвельт полагал начать политические переговоры, которые должны были завершиться установлением необходимых гарантий мира. Президент выражал готовность выступить посредником для созыва конференции держав, заинтересованных в мирном сотрудничестве.35

Инициатива немедленно была поддержана Советским Союзом, а чуть позднее Англией и Францией, но тогда не получилось. Гитлер предпринял достаточно оригинальный дипломатический маневр – он провел своеобразный социологический опрос через свое внешнеполитическое ведомство. Опросив страны Европы, бояться ли они нападения фашистской Германии, и считают ли они, что Германия им угрожает. Естественно, ответ был однозначен – никто не считал, по крайней мере, на словах, что Германия им как-то угрожает.

После этого дипломатический разгром Германии был завершен публичным обещанием Гитлера не нападать на Соединенные Штаты. Американская дипломатия, образно говоря, села в лужу.

Однако сам факт провала мирного посредничества послужил хорошим поводом для начала демонтажа политики изоляционизма. Рузвельт предложил конгрессу в спешном порядке пересмотреть закон «О нейтралитете».

В беседе с представителями печати он заявил, цитирую: «Закон на деле оказывается на руку агрессорам и лишает их жертвы справедливой помощи».

В скором времени необходимые коррективы в законодательство были внесены, однако для этого понадобилось нечто большее, чем просто фиаско американской дипломатии. Потребовался Перл Харбор, но это отдельная тема.

В связи с описанной выше инициативой американского президента вырисовывается два любопытных момента. Первое – это перечень государств. С одной стороны, казалось бы – все ясно, в перечне государств есть и Советский Союз. Казалось бы, все понятно – Америка, как истинно демократическая страна заботится о благополучии и процветании, и безопасности всех стран, не зависимо от их политической ориентации и идеологической базы.

Однако любопытно то, что в этот момент, когда было написано обращение, общей границы с Германией у нас не было, и серьезных противоречий и возможности столкновений тоже. А те страны, которые должны были поддержать инициативу Соединенных Штатов, фактически представляют собой будущий театр военных действий.

После Первой мировой войны Европа должна была Америке свыше 10-ти миллиардов долларов – гигантская сумма по тем временам. Американцы прекрасно понимали, что новая война сулит гораздо большие доходы, которые крайне необходимы американской экономике для того, чтобы окончательно выбраться из Великой депрессии. Но для этого нужно вовремя встроиться в процесс, а для этого необходимо сломать политику изоляционизма.

Видео, часть 10

Второй момент, на который хотелось бы обратить внимание в связи с мирными инициативами Соединённых Штатов, - это отношение к данной инициативе, реальное отношение, непосредственных предполагаемых участников, в частности Англии.

Это отношение было высказано вскользь на встрече высокопоставленных британских политиков сэра Гораса Вильсона, сэра Джозефа Болла и господина Хадсона с представителем Рейха, сотрудником ведомства по осуществлению 4-хлетнего плана Германии Карлом Вольтатом36.

Для справки: Горас Вильсон – главный советник правительства по вопросам промышленности Великобритании, Джозеф Болл – деятель Консервативной партии Великобритании, Хадсон – министр внешней торговли, заморской торговли Великобритании. Т.е. это не частные лица и далеко не второстепенные.

Карл Вольтат – сотрудник ведомства по осуществлению 4-хлетнего плана, т.е. человек Геринга, также лицо далеко не второстепенное.

В своём отчёте о встрече Карл Вольтат отмечает: «Англичане, видимо, хотят создать новую платформу для рассмотрения вопросов, возникающих между Германией и Польшей. После установления взаимопонимания на широкой основе между Германией и Англией, для последней вопрос о Данциге играл бы уже второстепенную роль»37 - ни много, ни мало.

Другими словами: «Соглашайтесь на наши условия и делайте с Польшей всё что хотите» - что немцы и сделали и, надо полагать, согласились. Правда, все вышеуказанные договорённости предлагались в контексте неприменения военной силы, как инструмента решения политических споров, о чём говорят 1-й и 2-й пункты, предложенные сэром Горасом.

При обсуждении этих пунктов и прозвучала фраза господина Хадсона о том, что он предпочёл бы обсуждать всё это в тихой и спокойной обстановке, а не на какой-нибудь мирной конференции» - ни о каких других конференциях, кроме предложенной США в апреле 39-го года тогда речи не шло, следовательно, говорили именно об этом.

Это наглядным образом подтверждает тезис о том, что никто ничего обсуждать не собирался и реальный результат американской инициативы заключался вовсе не в созыве конференции – там всё было понятно.

Скорее всего, это был повод для реализации более серьёзного и далеко идущего плана. По-видимому, и сам прорыв изоляционистского барьера не мог считаться самоцелью. В случае развития ситуации по мирному сценарию данный прорыв терял всякий смысл, более того, был чреват серьёзными убытками. Только война и, при том, большая война могла принести ощутимую прибыль и оказать необходимую помощь экономике Соединённых Штатов, для преодоления последствий Великой депрессии.

Автор труда «Хорошая война: устная история Второй Мировой войны» Теркел приводит мнение одного из своих соотечественников, цитирую: «Почти весь мир во время этой войны испытал страшные потрясения, ужасы и был почти уничтожен. Мы же вышли из войны, имея в наличии невероятную технику, орудия труда, рабочую силу и деньги. Для большинства американцев война оказалась забавой. Я не говорю о тех несчастных, которые потеряли своих сыновей и дочерей, однако для всех остальных это было чертовски хорошее время» - ну кто ещё может сказать о войне что это «чертовски хорошее время»?

Видео, часть 11

Впрочем, странности на западном театре военных действий продолжались вплоть до окончания войны. Вот пример: командир 2-го батальона 49-го моторизованного полка СС «де Рюйтер» из состава дивизии СС «Нидерланд» штурмбанфюрер Петерсен вспоминал как их часть рвалась на запад в американскую зону, чтобы избежать русского плена: «3-го мая 1945-го года в районе городка Пархим полк получил приказ создать рубеж обороны, чтоб остановить движение русских, пока все немецкие части не пересекут демаркационную линию. Вскоре появилась колонна из 12-ти русских танков и оказалась в ловушке в низине у мельницы перед разрушенным мостом, попав под огонь двух штурмовых орудий, расстреливавших их в упор.

Тем временем, со стороны Пархима вдруг появились две бронемашины с белыми звёздами на бортах, они были высланы вперёд с огневой позиции полевых орудий в качестве наблюдателей. Солдаты в окопах зашептались: «Ами здесь! Они помогут нам в бою против русских!»

Обе бронемашины остановились на дороге, открылись люки – из них на шоссе выпрыгнули два офицера американской 7-й танковой дивизии и направили свои бинокли в сторону разворачивавшегося неподалёку сражения.

Это продолжалось какие-то секунды, хотя нам они казались вечностью. Затем оба американца опустили бинокли и подняли руки в военном приветствии – оно было адресовано нам, многие из нас ответили на него.

Обе оливково-зелёные бронемашины с большими белыми звёздами на боку, заревев моторами, повернули назад к Пархиму. Начальник разведки американской 7-й танковой дивизии мог доложить – как далеко ещё русские находятся от демаркационной линии»38 – особенно показательны здесь надежды немцев, причём на уровне обыденного сознания.

Они не сомневались, что американцы помогут им в бою против русских, т.е. на помощь рассчитывали со стороны одного члена антигитлеровской коалиции против другого. Весьма показательно и поведение американцев и тоже на уровне обыденного сознания, т.е. на уровне рефлекса – они были абсолютно уверены, что немцы хотя бы одно орудие не развернут против них, хотя это было бы логично.

Однако, вернёмся к переговорам Карла Вольтата с представителями британской элиты в 1939 году.

Здесь был ещё один крайне любопытный момент, может быть и не относящийся непосредственно к исследуемой теме, но, тем не менее, очень любопытный: это замечание сэра Гораса о том, что не следует допускать, чтобы о переговорах узнали те лица, которые, в принципе, враждебно относятся к установлению взаимопонимания: «Францию и Италию мы поставим в известность позднее, если в этом возникнет необходимость».39 К вопросу о союзниках, или о стратегических партнёрах, как сказали бы сегодня, к которым высокие договаривающиеся стороны относятся как к досадному обременению: Гитлер избавил Англию от этого обременения довольно скоро, оккупировав Францию. Англо-американцы оказали Гитлеру ответную любезность, чуть позже выведя из игры Италию.

В этой связи возникает вопрос: насколько искренними были заявления лидеров Англии и Соединённых Штатов, сделанные ими после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, учитывая те усилия, которые были предприняты ими же для того, чтобы фашистская Германия стала данностью?

Ответ на удивление прост: они были абсолютно искренними. Во-первых, никто не собирался потакать Гитлеру в его стремлении к мировому господству, его задача была гораздо уже, и он её блестяще исполнил, после чего должен был сойти с политической сцены.

А именно: он должен был превратить Европу в огромную промышленно-финансовую корпорацию, которая работала как единый механизм и максимальное ослабление Советского Союза в ходе конфликта.

Гитлеру позволили поиграть, но выигрыш предусмотрен не был ни при каких обстоятельствах – в этом плане фашистская Германия была одноразовым инструментом.

С Советским Союзом также было всё понятно: после сокрушительной победы СССР будет вынужден обратиться за помощью к союзникам, т.к. экономика будет разрушена до основания, и, естественно, согласится на любые условия, которые будут выдвинуты в обеспечение данной помощи. А без помощи восстановить разрушенное войной хозяйство будет попросту невозможно, что и требовалось доказать.

В своё время Натан Ротшильд сказал: «Дайте мне контроль над финансами страны и мне будет всё равно кто сидит в правительстве». Деловые и политические круги Англии и Соединённых Штатов не сомневались, что контроль над нашими финансами они получат так или иначе, а остальное, как говорится, дело техники.

Во-вторых, превратить Гитлера в настоящего игрока, ну почти настоящего, можно было только в одном случае: полностью развязать ему руки, оставив один на один с реальностью, вот только реальность оказалась совсем не такой, какая представлялась Гитлеру, она оказалась диаметрально противоположной – Англия и Соединённые Штаты выступили на стороне Советского Союза, хочешь – играй, и деваться уже некуда и отыгрывать назад поздно.

«21 июня, прогуливаясь по крокетной площадке в саду Чеккерса, Уинстон Черчилль делился своими мыслями со своим личным секретарём Колвиллом: «Надежды Гитлера, - говорил Черчилль, - заручиться содействием правых в Англии и США, уповая на их помощь в войне с СССР ошибочны, наоборот – Англия окажет всемерную помощь Советскому Союзу»40.

Кроме того, быстрый разгром Советского Союза, если бы таковой имел место, означал полное крушение планов по созданию нового игрового пространства, ведь тогда пришлось бы браться за дело самим - что никак не входило в планы основных игроков.

При этом игровое пространство могло бы быть разрушено до основания – это во-первых, во-вторых, ещё победить надо - всё предприятие теряло всякий смысл.

Таким образом, союзники искренне сопереживали нашим неудачам и также искренне радовались нашим победам. Их помощь, как финансовая, так и материальная, хоть и не имела решающего значения, тем не менее была важна для нас и мы помним об этой помощи и благодарны за это нашим союзникам по антигитлеровской коалиции. Правда, Россия до сих пор выплачивает долг по ленд-лизу и будет расплачиваться до 2030 года – но это так, к слову.

Одного только не учли наши союзники и партнёры по антигитлеровской коалиции, что мы сможем восстановить своё народное хозяйство своими силами и, именно благодаря этим усилиям, мир до сих пор живет, повинуясь «игре свободных сил», а не «высшему разуму». Он и сейчас так развивается, по крайне мере в тех частях, которые действительно стремятся к развитию.

Однако все события, произошедшие в мире после развала Советского Союза показывают, что имеют место и другие тенденции, и эти тенденции до боли напоминают то, что предлагал миру Адольф Гитлер, т.е. господство «высшего разума».

Вот цитата из официального документа «Германия: мир для Европы 1944-1945»

Видео, часть 12

«Германия ведёт эту войну ради создания европейской конфедерации, как ассоциативного и социалистического сообщества народов Европы. В соответствии с этим планом, предполагается отказ от всякой претензии на немецкое господство в неестественных этнических границах расселения немецкого народа. Создание соединённых государств Европы на основе равенства прав всех вошедших в них народов, подчинение всех национальных точек зрения этой великой общей цели»41, осталось добавить только, что данный документ родился в недрах верховного командования СС и подписан лично Гимлером – чем это отличается от сегодняшнего Евросоюза? – Ничем. Чем это отличается от политической платформы Социнтерна? – Почти ничем по смыслу.

Разумеется, речь шла о народах нордической расы, куда «недочеловеки» не входили. На территории Советского Союза предполагалось создать «королевство СС» — читайте «План Ост»42, наличие которого долгое время ставилось под сомнение, однако сейчас он опубликован полностью.

Доктор политических наук Владимир Борисович Павленко, ссылаясь на работы Эстулиана, проводит интересную параллель с планом «Марбург», разработанным в Соединённых Штатах ещё в начале 20 века: «Планом предусматривалась трансформация капитализма в социализм через монополию и создания на этой основе синархистского движения, объединяющего социалистов и банкиров»43 – ничего не напоминает?

Так именно же это и делается, причём спокойно и целенаправленно, следственно “большая игра” продолжается, ведь она, если верить Киплингу «закончится только тогда, когда все умрут», а мы пока живы.

Собственно говоря, на этом анализ странной войны на западе в терминах “большой игры” можно закончить, сказав только то, что “большая игра” продолжается до сих пор.

Но если “большая игра” ведётся, так ведь и до большой войны не долго, а технологии уже не те и западному обществу, на мой взгляд, не мешало бы задуматься о том, что принципиальной разницы между Триполи и Парижем нет – бомбы рвутся на улицах одинаково.

И рано или поздно это может очень сильно аукнуться. Неужели опыта двух мировых войн мало для того, чтобы просто озаботиться изучением собственной истории?

Ведь все данные, которые я приводил, находятся в открытых источниках, они опубликованы. Достаточно просто почитать.

Вместо этого господа западные историки, или те, кто именуют себя историками создают фильмы, подобные фильму «Советская история», где нет ни слова правды, где любой документ, якобы документ, который там приводится можно легко опровергнуть ввиду его полной абсурдности.

Есть же обыкновенная логика: на западе очень много по-настоящему грамотных, по-настоящему образованных людей, которые вполне могут сложить дважды два и получить искомый результат, и тогда гарантии мира станут гораздо более прочными, нежели выслушивать мнение политиков, которые пытаются реанимировать под видом свободы и демократии нечто очень сильно напоминающее Третий Рейх.

Примечания.

1 Conolly A. Journey to the North of India through Russia, Persia and Afghanistan. London: Richard Bentley, 1834. Цит. по: Казанцев А. «Большая Игра» в Центральной Азии: вчера, сегодня, завтра // Неприкосновенный запас. 2009. № 4(66).

2 Curzon, Persian Question I, p. 4// Цит. по: Леонтьев М. “Большая игра” М., СПб., 2008. C. 51. “Англия существует до тех пор, пока она владеет Индией. Не найдётся ни одного англичанина, который станет оспаривать, что Индию следует охранять не только от действительного нападения, но даже от одной мысли о нём.”

3 Spenser Ed. Travels in the western Caucasus. Vol. 1. L., 1838 // Цит. по: Леонтьев М. “Большая игра” М., СПб., 2008. С. 45.

4 Т. Эдвуд на парламентских дебатах Палаты Общин, 1838 год.

5 Ливен Д. Интервью Первому каналу. Лондон 2004. Ноябрь. // Цит по: Леонтьев М. Большая игра. М., Спб., 2008. С. 9.

6 Public Record Office. CAB 23/99, 1939. P. 124 // Цит. по: Волков Ф.Д. За кулисами второй мировой войны. — М.: Мысль, 1985. С. 10 Глава I. Фальшивые гарантии Чемберлена

7 Public Record Office. CAB 23/100, 1939, 2.VIII. P. 271. // Цит. по: Там же. С. 12 Глава I. Фальшивые гарантии Чемберлена

8 Public Record Office. CAB 23/99, 1939. 24.V. P. 290// Цит. по: Там же. С. 12 Глава I. Фальшивые гарантии Чемберлена

9 Локарнские договоры 1925. Ряд договоров о гарантии западных границ Германии. Были парафированы 16 октября 1925 на Локарнской конференции и подписаны в Лондоне 1 декабря 1925.

10 Уинстон Спенсер Черчилль Вторая мировая война. Том 1. Надвигающаяся буря. Глава девятнадцатая. Прага, Албания и польская гарантия. (январь — апрель 1939 г.)

11 План «Вайс» (нем. Fall Weiß) — немецкий стратегический план военных действий против Польши. План разрабатывался в апреле — июне 1939 года, реализован с началом вторжения в Польшу 1 сентября 1939 года.

12 Ландштурм (нем. Landsturm) — резерв вооружённых сил, который созывается только на время войны, имеет вспомогательное значение и составляется из лиц, отбывших срок службы под знаменами и в запасе или по каким-либо причинам освобожденных от службы в постоянных войсках, но физически годных к военному делу.

13 Уткин А. И. Вторая мировая война. — М.: Алгоритм, 2002. Глава вторая. Британия склоняется

14 Запись беседы руководителя внешнеполитической службы национал-социалистской партии Германии А. Розенберга с сотрудником министерства авиации Великобритании У. Роппом 16 августа 1939 г.

15 Manstein E. von. Verlorene Siege. — Bonn, 1955// Манштейн Э. Утерянные победы. — М.: ACT; СПб Terra Fantastica, 1999. Глава 3. Операции группы армий «Юг». Занятие Варшавы

16 Англо-германское морское соглашение 1935 года

17 Запись беседы между фюрером и рейхсканцлером и лордом Галифаксом в присутствии г-на рейхсминистра иностранных дел в Оберзальцберге, 19.11.1937 г.

18 Оговорка. Имелся в виду 1938 год.

19 Fears for future “Unpromising days” London, Monday. The Argus, Tuesday, 13 December, 1938

20 “We Deplore Lack Of Leadership But Must Do Our Best:” Churchill. Armament not enough. National defence is hampered. Goulburn Evening Penny Post, Monday, 12 December, 1938

21 Resistance to Hitler. ”Maniacal Dreams” of Berlin. Situation tense and grievous. By the Rt. Hon. Winston Churchill, M.P. The Sydney Morning Herald, Monday, 3 April 1939

22 Там же

23 Mason D. The Phoney War. — History of The Second World War. London, 1966. vol. 1. № 4 3/6. p. 85–89. Мэйсон, Дэвид — английский журналист и историк.// Цит. по: От Мюнхена до Токийского залива: Взгляд с Запада на трагические страницы истории второй мировой войны

24 Там же

25 Органы Государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. М., 1995. Т. 1. Кн. 1. С. 374–375.

26 Из письма военного атташе СССР в Германии в отдел внешних сношений Наркомата Обороны СССР о встрече с военным атташе Турции майором Генштаба Ками Акманом. РГВА. Ф. 33987, оп. 3, д. 1305, л. 69 с. // Цит. по: Военная разведка информирует. Январь 1939 – июнь 1941. Документы. М., 2008. С. 263–264.

27 Сводка Пятого управления РККА по событиям на Западе 20.05.1940. РГВА. Ф. 33988, оп. 4, д. 35, л. 335сс. // Цит. по: Военная разведка информирует. Январь 1939 – июнь 1941. Документы. М., 2008. С. 313–314.

28 План «Гельб» (нем. Fall Gelb) — кодовое название немецкого плана блицкрига против стран современного Бенилюкса: Бельгии, Голландии, Люксембурга, а также Франции в 1940 году.

29 План «Рот» (нем. Fall Rot) — стратегический план войск Германии, вторая фаза Французской кампании. Реализован благодаря успешному выполнению пунктов плана «Гельб».

30 Второе компьенское перемирие (или Компьенское перемирие 1940 года) — перемирие, заключённое 22 июня 1940 года в Компьенском лесу между нацистской Германией и Францией. Гитлер намеренно настоял на том, чтобы перемирие было заключено в Компьенском лесу, так как там было подписано Компьенское перемирие 1918 года между Германией и войсками стран Антанты, которое предусматривало окончание боевых действий Первой мировой войны на невыгодных для Германии условиях.

31 Закон больших чисел в теории вероятностей утверждает, что эмпирическое среднее (среднее арифметическое) достаточно большой конечной выборки из фиксированного распределения близко к теоретическому среднему (математическому ожиданию) этого распределения.

32 Walter Warlimont. Inside Hitler’s Headquarters // History of the Second World War. London; 1966. Vol. 1. № 10 3/6. P. 247–277 // Цит. по: От Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада на трагические страницы истории Второй мировой войны. М., 1992. С. 136. Варлимонт, Вальтер (1894–1976) — генерал артиллерии, заместитель начальника штаба оперативного руководства вермахта с апреля 1941 года по сентябрь 1944 года. Активно участвовал в разработке агрессивных планов нацистской Германии и их претворении в жизнь. Американский военный трибунал в Нюрнберге приговорил его к пожизненному заключению, но вскоре помиловал.

33 Париж в годы оккупации. Фотографии Андре Зукка

34 Центральный архив Министерства обороны РФ. Ф. 240, оп. 2779, д. 44, л. 318.

35 История дипломатии. В 3-х томах. М.-Л., 1945. Т. 3. С. 664–665, 667.

36 Ошибка В.А.Литвиненко. Данного человека звали Гельмут Вольтат (Helmut C.H. Wohlthat)

37 Год кризиса, 1938–1939. Документы и материалы. Т. 2. М., 1990. С. 131, 132.

38 Шойфлер Х., Тике В. Марш на Берлин. 1944–1945. М., 2005. С. 564.

39 СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны. Документы и материалы. М., 1971. С. 508–515.

40 Волков Ф.Д. За кулисами второй мировой войны. — М.: Мысль, 1985. Глава IV. Жребий брошен. С. 126

41 Проект «Глобализация»: роль и место во всемирно-историческом процессе. В Павленко, В.Штоль.

Гербер Таеге “Европейская конфидерация” и планы СС - рецензия на книгу Ганса Вернера Нойлена “Европа и Третий Райх”. 42 Генеральный план Ост упоминался на Нюрнбергском процессе, были приведены доказательства его существования. Однако обнаружить его долгое время не удавалось. Только несколько лет назад группе немецких историков удалось обнаружить и восстановить по частям этот документ.

43 Павленко В. Б. Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот? Раздел второй «Глобальный план» Римского клуба. Глава 5 К историческим и идеологическим корням«глобального плана». 5.1. Запад, масонство и нацизм. «Революционный консерватизм» Герберта Уэллса. C. 256